[X] Помощник

[Gaze]

"Оскар" до Фени!

…Именно с такими словами... Ой! Не с того начал. Мы прерываем нашу второсортную мыльную оперу для экстренного выпуска новостей, в эфире Стен Блейзер.
Весь город потрясён волной раскрытых успешно преступлений, новыми отличными музыкальными альбомами и фильмами - да, Вы не ослышались! - фильмами, в которых участвовали Чип и Дейл с друзьями, а также Макс и его команда.
Но больше всего жителям запомнилась церемония вручения "Оскара", откуда и ведутся сейчас съемки съемочной нашей группы; и не поправляйте меня, дорогие телезрители, чтобы я ничего не забыл.
Во-первых… да! - слова, которыми я открыл выпуск - цитирую на бис - " "Оскар" до Фени!" - именно эту фразу произнес недавно Дейл, краснея носом ещё больше, тем не менее, жадно сжимая вожделенную золотую статуэтку в руках...
…- Феня, то есть Фенрир, ну этот белый большой волк, который снимался с нами в "Возвращении Рагнарека", наверное, расстроится, что эта награда до него так и не дошла! - тотчас нашёлся развесёлый бурундучок, пряча за спиной статуэтку.
- Отдай, это моё, тебе уже дали! - тотчас буркнул Чип, не забывая оставаться галантным и кокетливым, расточая подмигивания поклонницам и фотографам, что окружили Спасателей и их друзей.
- Держите, мне не жалко! - выручил его Макс, скромно подвинув свой "Оскар" наглому брату бравого бурундучка, второй лапкой еле-еле удерживая рот Боба, что был готов распеться в новом рэпе…
...Итак, Вы видите сами, обстановка очень напряженная, и только что все отделение участка Комиссара Тобиаса безуспешно попыталось предотвратить драку последнего с нашим оператором, отметившим исполнение щенком роли Капитана Снолледа в экранизации "Острова Арахиса" «прескверным, как и он сам» (ой!.. Приносим извинение за технические неполадки, в нас запустили статуэткой; но, как отметил Комиссар, главный его приз - новые синяки)...
…- Бзю? - тихонько спросила у крошечного драчуна Буся, что напару со Вжиком, помогала собирать мягкие игрушки, букеты, листки для автографов, что дождём сыпались на их славных товарищей.
- Потому, что никакой Сноллед, никто вообще не может быть пресквернее, чем я! - гордо ткнул лапкой в грудь щенок, сияя старыми и новыми фингалами. - И неважно, что я его играл!
С этими словами он пошёл важно "благодарить" сотрудников нежными подзатыльниками.
- Вот ведь Тобиас, сыром не корми, дай подраться! - усмехнулся Рокфор, тщательно жуя сырные сухарики собственного рецепта, быстренько раздав их соратникам и гостям церемонии…
...А, точно! Упс!.. Итак, экстренная новость - только что сын Макса - Вэл - и приемная дочь Пэй – Барбара - объявили, что официально состоят в отношениях, те, кто распускал о них слухи, наконец, могут порадоваться за парочку, в данную секунду краснеющую и романтично поддерживающую "Оскар" друг друга - Премия за «Интригу года», приуроченная к дебюту "Спасайского Кинофестиваля имени Чипа и Дейла", что и проходит в данный момент...
…- Вэл, любимый, ты сделал мне лучший подарок на Рождество! - смущённо-счастливо поцеловала красивая мышка шоколадного цвета в хорошенький лобик приятного окраса бурундучка; влюблённые не замечали ни криков толпы, ни вспышки фотокамер, ни... Хохота, стоявшего неподалёку у большой группки поклонников банды Толстопуза - Мепс, Бородавка и Крот неумело плясали, фальшивили частушки о своём любимом хозяине, что сдержанно мурлыкал и обнимал одной лапкой прекрасную супругу - Бекки, второй - раздавал фанатам мягкие игрушки в образе себя…
...Да, что и говорить, все просто в восторге от Спасателей и Спасаек! Особенно после их нового эпизода "Мяунатора: Восстание пылесосов!", неизлишне напомнить, что дизайн и дрессировка роботов был разработан Гаечкой, усиленно отмывающей сейчас скейт-борд Санитара Аида от синьки (да, это Доктор Вампи, он решил запустить салют из своей драгоценной жидкости). Точно… Смываться мне надо, пока и меня в ней не искупали; до новых встреч, с Вами все ещё Стен Блейзер...
...- Хих! Какой у нас все-таки мужественный и трудолюбивый репортёр! - проводил Чип, катающийся от смеха, глазами его помахавшую пару раз руку, а потом скрывшуюся.
- Зато меня успели снять для телевизора, и больше чем тебя! - радостно выдохнул, работая щёчками, пережевывающими усиленно шоколад с орешками, Дейл.
- Взи! - пронёсся над ними Вжик, сделав пируэт над небом так, что потоки синьки волшебно сложились слова: "Спасатели и Спасайки! Так держать!"…
…Они ещё долго весели в воздухе даже после завершения церемонии, сияя, как звезды)...

[Gaze]

Backing to Nekronomikon

"Вниз, вниз, вниз... Кончится ли когда-нибудь это падение?" - она прокручивала монолог Алисы из Страны чудес, чтобы как-то отвлечься от замкнутых в круг бесплодных попыток понять, что с ней...
Кругом был только холод и полумрак глубины, что, казалось, не имел конца; но не возможно же бесконечное в этом шатком сплетении чужих иллюзий и представлений, как и то, что она почти свободно дышала под водой, слабо переливающейся тоненькими лунными лучиками, падая с легкостью и притяжением одновременно...
Она хотела подумать, что все это - лишь сон, или обволакивающее почти реальностью воспоминание, пока ткань её вздымающегося платья не коснулась её лица - сквозь неё были видны очертания проплывавших полых фигурок изысканных созданий; жутких и притягательных одновременно; они жили в стране Некрономикон...
Но... Она встрепенувшись в который раз попыталась подняться из падающей вниз темноты воды, увидеть хоть отголосок поверхности, держа в памяти простую мысль - страна эта была выдумкой, одного странного, но интересного писателя. Когда-то она читала его книги взахлёб.
Они служили островком чудес среди хаоса упорядоченности банальности, среди пустоты нагромождения кричащих пустоцветных мгновений, что-то было в них обезнадеживающее, но тем и очищающее от всякой фальши, успокаивающее от разочарований; как в тихой долине воды среди полумрака...
Она плыла то вверх, то вниз, боясь свернуть в другие направления - их скрывал занавес плотных смесей призрачных самих собой складывающихся фигурок - миллиард глаз загорающихся и угасающих в субстанциях, с молчанием черноты, густой и неприветливой; она...
Ловила воспоминание, что где-то тут должен быть край мистически обнаруживаемого отражения города, такого же прекрасного, как и тот, в который она отправлялась воображением вместе с автором и героем (Селефаис)... С ностальгией пришли на память светлые-светлые белоснежные вершины, искринки блеска, мягко осыпающиеся дождём на него, безмолвный и вызываемый к жизни, когда хочешь, город-мечта, но город в мечте...
Мелькнула тень - и она встревоженно стряхнула оцепенение восторженного отвлечения от одинокой и бесконечной воды - кажется, это были крылья? Или все же причудливые щупальца? Перепончатые очертания ещё одного существа, сильного и известного, безжалостного, страшного...
Но... Её рот безмолвно чуть не задохнулся в изумлении, когда он предстал перед ней - оказывается это был юноша с приятными чертами, композицию которых подчёркивали крошечные щупальца над и под глазами, одновременно складывающиеся в крохотные крылья, ещё одни были за плечами его темно-фиолетово-черного тела - огромные и полупрозрачные; больше всего поразил его взгляд - стыдливого сожаления и даже робости перед правдой...
Она глянула на крошечный амулетик с символом на его груди - так вот кто такой Ктулху! Он совсем иной! Может, и иной б успокоился и обрадовался этому факту, но она, стеснительно с усилием отодвинувшись от него, предприняла сотую попытку подняться на поверхность, внезапно почувствовав растерянность и страх, но покрепче чем от любой придумки - все это реальность?
"Вверх, вверх, вверх..» - с унылой улыбкой говорила она себе, вглядываясь в скупую темноту, давно уже больше не пленяющую её своим синевато-фиолетовым переливом, судорожно припоминая, где она могла видеть эти страницы, исписанные и беспомощно вопреки законам тонущие и раскачивающиеся, как уносимые ветром листики (тишина тёмной глубины кругом была даже в движении)...
Она так и не увидела ни поверхности, ни дна (и наверное, она так и не вспомнит отчего и когда оказалась тут)... Её тело устало и покорно тихо опустилось на руки обнявшего её Ктулху, чьи крылья бесшумно уносили шаги в бесконечности Некрономикона...

[Gaze]

Rain s Fimm

Капелька за капелькой я рисую очертания, они дрожат как живые и сверкают в отблеске луны, спешат поведать прошептать свою историю, ведь они живут лишь миг...
В сущности, как и все там, где мои почти невидимые руки перелистывают страницы ночей, шагов, меняющихся и потопающих в занавесе капель...
Иногда мне кажется, что у меня есть крылья, где каждое пёрышко уносит чью-то грусть, мечту, а порой - что собираются они в лепестки волшебного цветка, переплетающегося с прохладой ночи и вместо аромата он источает сны или мысли...
И с каждой капелькой я переживаю новую жизнь, тишину и снова жизнь, как первые штришки тени падают на косые очертания моих кистей. Их давно никто не пожимает дружеским жестом, их отчужденно и равнодушно задевают надутые вороны зонтиков, иногда раскрашенные радугой, но неприветливые и быстрые; я забыл, что такое тепло объятий, устало то и дело касаясь дверей из стекла...
Старательно укрываю влагой капелек листок, затерявшийся в суете ночного города (он точно осиротевший причудливый зверёк, жмётся к скользящим моим ладоням, поддерживающим малыша), и, кажется, я ощущаю свет - я не один!..
Но это длится лишь миг - ветер уносит моего маленького друга, и я не знаю, увидимся ли мы вновь?.. Становится так грустно, что мои руки опускаются тяжёлыми, дрожащими ручейками, как слезы...
Все в сущности - лишь миг: свет и одиночество, ночь и тишина, и, быть может, даже я...

[Gaze]

Новогодняя Миниатюра «Кошки»


Роли:
Кошки
Рассказчик
Собака

ДЕЙСТВИЕ:
Рассказчик: когда хозяева и хозяйки на работе, их кошечки-зайки имеют свои заботы.
Выходят кошки, танцуют.
Рассказчик: Одни не унывают – молочко лакают.
Одна из кошек лакает молоко, говорит: Мяу, хочу еще!
Рассказчик: Другие молодцы – с мышками бойцы!
Другая кошка начинает шутливую борьбу с мышкой, в конце вертит ее за хвостик с гордым и смешным видом.
Рассказчик: У третьих вопрос стоит – что зеркало в себе таит?
Иная кошка глубокомысленно смотрит на зеркало, стучит по нему, как будто хочет войти туда.
Рассказчик: Остальные шалят чуток – вертят на всяк лад клубок!
Еще кошка играет с клубком, стараясь подражать движениям гимнастки.
Рассказчик: Но будем мы точно знать – кошечки не дадут скучать!
Кошки все вместе поют.
Это длится недолго.
Одна кошка говорит:Мур, Что-то народа через чур!
Вторая кошка: Не просто так собрался народ – вот-вот будет Новый год!
Третья кошка: По такому случаю, пожелаем, чтоб все были везучие!
Четвертая кошка – И процветание во всем, ой… Что-то слышу.. Отсюда поскорее уйдем!
Кошки уходят со сцены.
Собака: Эх, жаль, что кошки убежали. Косточку мне не пожелали!
Все кошки снова выходят. Дарят собаке косточку и все вместе танцуют, играют с собакой
Конец

[Gaze]

Brighting Moonlight Sky

То, что произошло однажды, было слишком чудесно, чтобы назвать это простой сказкой, и слишком грустно, чтобы сказать - что это просто жизнь - в синей вышине, куда не долетает ни одна птица, в первом беззвучном "мяу" открыл розовый ротик крошечный котёнок, беленький с черными полосками. И тотчас же, как по волшебству, крупинками отлетел его ослепительный покрой, складываясь в крылья, тотчас обнявшие малыша. Он уснул в этом причудливом одеяльце, совсем не заметив, что белоснежные пёрышки поднялись на высоту причудливым роем, и остановились, как бы не желая покидать маленького друга насовсем.
А котёнок вырос в гигантскую пантеру, прогуливающуюся по бескрайним тёмным просторам вышины. Каждый след её сильных лап оставлял сияющие крошечные узоры, сверкающие как алмазы. Внимательно глаза её всматривались в них, стараясь придумать и промурлыкать каждому свою историю, отчего те сияли ещё тише и прелестнее... И, казалось, гул голоса чёрной пантеры вечно будет убаюкивать странную и вдумчивую темноту, но поглядела она вдруг как-то, вверх, почувствовав знакомое касание к шерстки, такое ласковое и родное...
Это белые-белые пушинки протягивали ниточки к ней, купая в лучах белоснежных, искристых струнах завораживающей музыки, пантера с замиранием сердца подбегала все ближе и ближе к ним, отчётливо вспоминая, как ещё крохой, такая же укрывала её огромными ослепительными крыльями (это было так хорошо, что теперь с каждым мигом пронзало её тоской); вернуть бы хоть на миг!
Она прыгнула, стараясь хоть кончиком усов дотронутся до высоких, манящих белых лучиков, не понимая, что падает сквозь синеву, откуда нет возврата (все чувства пантеры были овеяны только мягкими белями крыльями и их сиянием, дарившим сказку когда-то впервые, как сейчас, только ей, и желанием, чтобы эта сказка не кончалась). Падали мостики их звёзд, хрупкие и дрожащие, уносимые ветром, а она все протягивала лапу, чтобы погладить и отблагодарить, снова быть вместе с белоснежными лучиками, стараясь не смотреть, как где-то в вышине и в глубине растворяется её могучий хвост и могучее туловище; миг - и мягонькая лапка пантеры тихо коснулась белого перышка и...
Умиротворенная огромная пантера, с негой ощущая снова белый окрас с тёмными полосками, свернулась калачиком, не боясь ничего (белые крылья уносили её на высоту, навсегда укрыв тихим сиянием)...

Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:45

[Gaze]

Rigning embrace

Полумрак. Сначала красивый и такой привычный, родной своей молчаливой одинаковостью, а потом - загадочный силуэт, точно сотканный из лунного света... Она вспоминала, что же он в себе таил, кому принадлежал - и не могла.
Можно было б сказать, что это все - очередной сюжет новой книги её папы, если б не тихий-тихий писк, точно летучей мыши, раздавшийся рядом.
Дорис машинально выставила руки, чтобы отгородиться и - наткнулась на нечто, поразившее её - на соприкосновение с плечами мужчины, трепещущими и незримо притягивающие силой. На миг она забыла, как дышать, осознав, что тот, к кому она невольно прикоснулась, был тоже с кожей, мягкой, тёплой, чуть вздрагивающей от касания.
Она подняла и с усилием всмотрелась почти невидящими глазами в её владельца и встретилась с его глазами - удивительно красивыми, но немного обезображенными пятачком носа и складками ушей, сильно смахивающими на летучие. Это он тихонько нашептывал ей на своём языке не бояться того, он сейчас хочет обнять её так, без извечных сюртуков с рубашками.
"Я все ещё не знаю, что это значит, но люблю тебя!" - казалось, робко закрались нотки в этом шепоте.
Девушка не знала, как ответить, хотя за годы тайных встреч в заброшенном кинотеатре научилась понимать его (они смотрели на чёрный экран и представляли сотни фильмов, которые могли б посмотреть и в которых могли б оказаться; наверное, там было б лучше, чем в этом, скучном и холодном мире). Но сейчас её голос боялся сказать и звук - он волнующе-пугающе близко. И все же она никогда не ощущала такой близости с единственным существом, что было счастливо просто быть рядом; и ей хотелось подарить её, удержать это мгновение.
Миг - и, дрожа от волнения, открыв спину, она позволила ему обнять себя, ловя ночной воздух каждой клеточкой чувства; Дорис казалось, что руки у неё теперь были повсюду, особенно на спине, и они незримо искали его, тайком, понятными им одним, узорами, признаваясь друг другу, что смысл жизни их заключился в эту секунду, в их объятие...
Он наконец перестал был для неё далеким и волшебным "лунным человеком" (так виделось ей сослепу, когда его фигура заливалась светом луны с забытого окна), но даже сейчас её глаза находили тоненькие белоснежные искорки, что укрывали их переплетенные осторожные дыхания и лёгкие движения по коже друг друга в объятии; в полумраке точно смешивались воображаемые картинки представляемых ими историй, проплывали куклами, масками, человечками, замками, подземельями, красками и шумами...
Дорис закрыла глаза и тихо прижалась к нему ближе, её веки превратились в ворота в мир, чтобы сберечь это мгновение, когда их сердца сосчитали до бесконечности в едином кротком стуке в тишине полумрака....

[Gaze]

Сон, о котором никто не узнает…

…Эдвина во все глаза смотрела на записку от Тобиаса, в которой он снова сказал, что между ними ничего больше быть не может, и ей в сотый раз захотелось его увидеть и выяснить что, ну что такого она сделала? Но как его найти? Она понимала, что... Спит и потому быстренько пошла к первому близ лежавшему заброшенному замку, ведь там... Оказывается, жил тот, к то остался её последней ниточкой к этой не случившейся любви, которую девушка-бурундушка могла б назвать единственной, если б у неё не заколотилось сердце после того, как она вспомнила того, кто сейчас откроет, и постучала в массивные двери...
В них выросла высокая фигура юноши-мыша с кудрями.
- Эдвина, что случилось? - зазвучали глубокие тёплые нотки.
Так любившая шпарить его имя в записках, бурундушка от смущения едва выдавливала сейчас каждую букву (сон для неё был в чем-то даже живее реальности, и потому трепетнее там было произносить его).
- Макс, прости, что так поздно... - краснея носиком, чуть ли не шепнула Эдвина, не решаясь зайти (из коридора доносились ещё два голоса, оба до дрожи знакомые ей).
"Как?!.." - с удивлением только подумала она, как из-за Макса выглянула ещё одна голова - шоколадной расцветки и с белыми улыбающимися усами.
- Имоджена! - гаркнул он, от радости поводя хвостом.
- Боб?! - охнула его собеседница было, как...
- Кто там пришёл, Какава? - вопросил ещё один голос - развесёлый и звонкий.
Красноносый бурундучок в цветастой гавайке не замедлил растолкать их с выкриком:
- Эдвина!..
В эту секунду она подумала, не проснуться ли ей, ведь столкнуться с тремя близкими мужчинами по причине ещё одного в одном сне – более, чем смутительно, но они были добры к ней… особенно приятно ей было видеть Макса, любезно проводившего её в гостиную для обсуждения вопроса, что мучил их всех - доколи Комиссар Тобиас будет себя так вести?.. Оба мыша и бурундучок собрались за столом, что ломился от арахиса и конфет, которые за беседой тотчас стали предлагать Эдвине. Самый старший из них, Боб, посмотрел на её заплаканное лицо и, то ли из сострадания, то ли от симпатии, что втайне питал к ней (она так думала, но не знала наверняка, после трагедии в отношениях с его другом она боялась напрямую спрашивать о чувствах мужчин к ней и открывать им свои); спустя некоторое время придвинул столик с телефоном и набрал номер.
В трубку зазвучал голос того, кто за спиной наговорил гадости-небылицы про его подругу, а сам, громко и сердито хлопнув новеньким участком с медалью, с головой ушёл в работу, и... в раздачу и получение синяков.
Как из пулемёта послышались нотации и упреки, едва ли не ощущались его задиристые кулачки (немногословного, но прескверного характером Комиссара, как всегда, было не унять).Эдвина с тревогой и надеждой пыталась подслушать, но в телефоне стоял такой грохот, что не разобрать.
- Ну зачем ты опять ей это сказал? - терпеливо-с грустью продолжал переговоры мыш с почти чёрной шерстью и, взглянув на, почти ещё детские реснички девушки, прибавил - Ребёнок прибежал в ночь и переживает!..
В трубку лишь невнятно громыхнули.
- Может, мне поговорить с ним? - вмешался Макс, что в это время обеспокоено-рассеяно глядел в окно на снег с дождём и слушал ветер этой странной ночи.
- Бесполезно! - вздохнул Боб, вспомнив, что вредный щенок не особо любит слушать его друга, и тут его взгляд упал на жизнерадостные кривые зубки брата Чипа.
- Может, ты попробуешь поехать к нему и... - начал он.
- Не пойду никуда! - По загадочной причине тотчас заключил Дейл и отодвинулся поближе к бурундушке.
- Дейля! Ленивая ты жаба! - с усмешкой парировал своей любимой прибауткой усач, чем вызвал улыбку у девушки, трое друзей с облегчением снова сели за стол угощаться, для фона включили маленький черно-белый телевизор; но каждый в это время напряжённо думал...
Боб, кормящий её с утра до вечера смешными песнями в стиле рэпа, разными шутками, в глубине души понимал, что... Спит и она вряд ли будет рядом с ним кормить и гладить бабочек (этих крылатых красавиц она обожала и он всячески поощрял это картинками с бабочками и поделками, изображающими их), конечно, она его по-своему ценила, но он чувствовал, что ей ближе кто-то иной...
Подобные мысли одолевали и Дейла, хоть он и мало был знаком с Тобиасом и его с товарищами-Спасайками; и комплименты он ей делал, и звал к себе в Штаб Спасателей, и даже испугался, что она идет на свидание, увидев её в обворожительном легком пышном розовом платьице с корсетом и складочками, что идут от открытых плечей почти до середины талии. Вот зачем он её увидел в нем? Друг Чипа пытался отгородиться от порывов к ней за телевизором и комиксами (на что он просиживает с ними? Ведь знает, что проснётся и останется один на один с телепередачами и кипой наборов историй с картинками, никому особо и ненужных).
Именно так ощущал себя (никому не нужным, хоть был нарасхват) и Макс, чтобы отмахнуться от этих мыслей, он переключил телевизор на канал с мультиками про Скуби-Ду, целевая аудитория которого собралась (любимые герои немного развлекли Эдвину и она, как в первый раз, стала смеяться над незадачливым пёсиком и его уморительным бегством от ватаги привидений, разглядывая плюшевых мишек и заек, рядком ждавших её на диване). "Она и вправду порой ещё малышка!" - с какой-то неожиданной для самого себя нежностью подумал он, поднимаясь по огромной лестнице, чтобы в одиночестве послушать музыку; и тут вспомнил две вещи - и он спит, замотанный работой ди-джеем, знакомыми и мероприятиями, но даже мыслями находивший для неё минутку, и... На ней было сейчас то самое прелестное розовое платье, что невольно порою сводило с ума и его тоже ("Видел б её сейчас этот Синяк Ходячий, мигом б пожалел, что бросил!") - он рассердился и чуть не порвал шнур от наушников; потом выдохнул и стал вслушиваться в знакомые мелодии, постепенно вновь погружаясь в умиротворяюще-задумчивый настрой.
Ему вспомнились все записки Эдвины с беспокойством о нем, с поощрительно-робкими словами, вышивки с его изображениями, присылаемые ему в подарок (он смущённо-признательно чуть улыбнулся, конечно, это мелочь, но он нащупывал интуитивно ту робко-положительную подоплёку всего этого). "Что же нам делать?" - вздохнул он и, убрав мпз-плеер, спустился снова в зал.
Бурундушка и усатый мыш с бурундучком теперь рассматривали карты Таро, один расточал шутки и каламбуры, другой подкидывал для мечтательной творческой девушки идеи.
Тут грянул гром, и сверкнувшая молния словно сказала: "Сейчас или никогда!"- надо было раз и навсегда разрешить эту ситуацию, ведь... Каждый видел молодую и красивую бурундушку, страдающую который год от разрыва с щенком, что даже во сне умудрился словно исчезнуть (найти шансов точно мало), да и они осознавали, что.... Не хотят их встречи: нотка отеческих чувств предрекала безысходность и новые океаны слез бедняжки, щепотка дружеских намерений знала - это опять зубодробильный поток отчитываний и бурчаний Тобиаса, а ещё одна крепнувшая в них тайная нить, особенно сейчас, когда даже луна спит, и о которой б они не сказали друг другу даже под когтями кошки, говорила...
- Эдвина, а все-таки, махнём в зоопарк? - вдохновлённо отложил карты Боб.
- Привозят туда Бабочку-Павлиний Глаз! Павлиний Глаз! Он там будет! - завопил он, как африканский абориген, цвет которого унаследовала его упитанная мордочка, зная, что Имоджена любит этот вид бабочек больше всего и наверняка не откажется увидеть его.
- А потом я куплю тебе плюшевого Скуби-Ду, такого, какого ты хотела! - с этими словами добродушный пухлый тёмный высокий мыш стал распихивать соседей локтями, возясь в бездонных карманах голубого пиджака, очевидно в поисках билета и кошелька.
Вдруг Дейл саркастично улыбнулся и как заявил в лоб:
- Могу предложить в женихи Чипа, раз ты все ещё так убиваешься по Тобиасу - вредина не хуже его!
"Ох, клоун! Мне сейчас совсем не до твоих шуточек!" - сконфуженно подумала Эдвина, вспоминая важного брата бурундучка, день-деньской важно просиживающего за детективами и замечаниями всем и по всякому поводу.
- Ну зачем ты так? - мягко чуть склонил вбок голову Макс и швырнул в него шутливо пачкой комиксов со супер-героями. - Смотри-ка, что у меня есть!
Странно-страстная привязанность к весёлым фантазиям в ярких красках победили и смешливый обладатель цветастой гавайки погрузился в жадное чтение.
- Макс, я за сырным пивом! - пулей выскочил за двери рэпер, у которого в глазах стоял игрушечный пёсик для бурундушки.
- Эдвина! - тихонько позвал тот, склонившись над ней, думавшей над картой "Влюблённые". Его кудри до плеч чуть задели её плечо. От этого она чуть вздрогнула и даже капельку испугалась. Но заботливые нотки голоса парня-мыша обдавали чувством защищённости и доверия; ей в тот миг так их не хватало. Она посмотрела в карие глаза Макса. Обрамлённые немного упавшей волнистой прядью и высоким лобиком с изумительной тонкой прямоты носиком и приятным рисунком бровей, кому угодно они, возможно, показались б обыкновенными или даже некрасивыми, но она, глянув в них так близко, затаила дыхание.
- Я тут присмотрел комнату наверху, где хотел б с тобой обсудить... - начал он, но бурундушка, вспомнив, как именно со этих слов Комиссар Тобиас начинал свои долгие и мучительные причитания, отступила на шаг; помимо этого от стати этого худенького и простого юноши отдавало притягательной силой.
- Ну мы ж давно знаем друг дружку, можно не стесняться меня! - нотки чуть повысились от рвения помочь.
Девушке стало совестно сопротивляться, хотя б за все то терпение, что он ей дарил (как она думала). И, стараясь не касаться его, быстренько пробежала по лестнице в указанную комнату. Он закрыл дверь и сел рядом на вырезанном низкой, но широкой лавке.
Поглядев на Эдвину некоторое время, он решительно отбросил запрет своего громыхавшего друга общаться с ней и, невольно чуть придвинувшись в её сторону, сказал:
- Эдвина, ну... - больше он ничего не мог сказать, до дрожи осознав, что это маленькое и тонкое существо, как бы нечаянно присылавшее ему свои фотографии, сейчас рядом (вечно задёрганный разными обязанностями, суровым другом и его участком - ему под стать, - он понял, что... Объятие в эту минуту могло б поддержать и его самого, и бурундушку, взгляд его мимовольно скользнул по её глазам, лобику, щёчкам, шее и плечам; молодой мыш одернул себя мысленно: "Опа!.. Да, похоже, не только все эти мужики сохнут по ней, я сам падаю жертвой любви! Но она ведь... Я даже не понимаю, кто сейчас в её сердце… если б она только сказала!..".
- Вот... Что-то запутались мы... - продолжил он, для острастки быстро захватив в руки свой музыкальный проигрыватель.
- Я понимаю, неправильно все это… и надо это остановить, но я не хочу терять... - она тоже запнулась, осознавая, что говорить одному мужчине о других - не очень, ее бывший хоть друг юному мышу, потому в отношении его было хоть алиби морочить голову Максу (так она думала про себя... мучаясь одной мыслью, какой никак не решалась поделиться в реальности).
- Не знаю, можно ли тебе это сказать? - уставшее от различных противоречивых переживаний сердце Эдвины приказало: "Надо признаваться, иначе никак!".
- Ты сама знаешь, что сейчас можешь сказать мне все, что угодно, и никто не узнает! - снисходительный качок кудряшек, казалось, гипнотизировал её и под его дуновением она могла сознаться даже в преступлении... Хотя она и считала преступлением то, в чем собиралась сознаться. Комок в горле и дрожь в душе долго не выпускали из цепей слова.
- Это я прислала тебе сердечко! - воскликнула она, бессильно-стеснительно в порыве упав ему на плечо и спрятав мордочку в пышном рукаве его рубашки.
- Я так и подумал! - сказал он, борясь с желанием поднять ей голову, прикоснувшись хоть на мгновение к ней, ни смотря ни на что.
- Бедный Боб, Дейл и даже Тобиас! - едва слышно говорила она, с каждым предложением словно вынимая нож из застарелых ран. - Я же осознаю, что, может быть, им, мягко говоря, неприятно, мне так стыдно и жаль, но он... - Максу не надо было имени, это местоимение означало в её исповедях только вредного щенка. - Он твой друг! Я не имела права все это чувствовать!.. Как только я тебя увидела, в глубине души подумала, что ты красивый и милый, познакомиться б с тобой!.. Но, пока я была с ним, я отгоняла мысли о тебе, как что-то неправильное; а когда все случилось... - повисла пауза и, собравшись с духом, она продолжила - Я словно заново стала дышать при воспоминании о твоих глазах!.. Не смотри на меня!..
Эдвина больше не могла говорить и снова заплакала, ощущая острую потребность обнять близкого ей мыша, но она удерживала её стыдом и маленьким ореолом святости, которым вполне справедливо наделила того, кто, потешным образом дунув на мешавшую кучеряшку, вдруг сказал:
- Эдвина, поверишь? У меня так же!
Она открыла ротик от изумления и перестала плакать.
- Да! Я совсем не святой! - с добродушным подмигиванием продолжил он и вдруг покраснел острыми длинными ушками. - Когда Тобиас рассказал мне про тебя и показал твой портрет, я сразу невольно запомнил твоё имя и глаза, подумал: "Какая очаровашка в тебя влюблена! Эх, счастья вам, только не просапсань её!". Иногда мне попадались стихи и плетения из бусинок, что ты посвящала ему, с одной стороны, радовался за вас, с другой... Не хотел смотреть (сразу лезли мысли: "Ты так в неё влюбишься, а она не твоя!"). Понятное дело, со мной ты тогда общалась редко и осторожно, как с другом твоего любимого.... После вдруг - хлоп! Ты пропала, и, как назло, я стал вспоминать тебя чаще.... Когда ваши отношения разорвались, я очень хотел помочь спасти их, и не только потому, что тусуюсь с Тобиасом. Мне было жаль такой преданного и искреннего сердца, как у тебя и... В последний раз хотел отбиться сам от себя, подстрекавшего порой: "Вот бяка! Упустил её! Это мой шанс!..". Я тоже все понимал и не хотел оскорблять твои и его чувства, но...
Он больше не мог терпеть желание её обнять и отложил плеер, с усилием крутя пальчиком свою волнистую прядь локонов.
- Наверное, так уже и будет - Тобиас все бурчит и все морды всем бьет (и не только в участке), порой и сам не пойму, отчего я до сих пор ещё с ним общаюсь?.. Но... сердечко (не только то, что ты мне прислала) мне сказало то, что тебе наконец стало легче и… указало точно на то, на что я боялся и надеяться... Эдвина!.. - он почти прошептал её имя.
Она снова вздрогнула и невольно отодвинулась. Макс заметил это, но на сей раз он вернулся к мысли про объятие, зная, что, наверное, захочет поцеловать (но никто об этом не узнает). Он заключил её в объятия и понимал, что, конечно, может, для другого ничего такого в ней нет, но она, за всю эту странную историю тоже стала ему близкой; притихало он впитывал в себя он эту мысль, посмотрев в её глаза. "Как бы я хотел, чтоб этот сон стал явью!" - закрыл глаза и, отбросив все труды с миксами, вечеринками и несмолкающий телефон, перенесся в реальность, где есть только она и он.
- Сон, о котором никто не узнает! - прошептал он и ещё крепче обнял её; Эдвина робко прижалась к его груди и не хотела чтоб его тёплое и сильное дыхание растаяло с первым лучом утра; "Благодарю за все... и я... тебя..." - говорили друг другу их глаза, снова счастливо сияющие; они хотели сказать это вслух... Но его губы так и замерли в лунной тишине, целуя её алую щёчку...

[Gaze]

Rhythm Of Snow

"В последний раз!" - подумал Вальди и попробовал усмехнуться самому себе - все повториться, непременно... Или это только в его сознании он ожидает повторения? "Что за вопросы ты себе задаёшь?" - одернул себя юноша и стал натягивать ткань на вены, чтобы скрыть от зрителей покусанные руки. Если они перестанут верить в то, что морской лев хороший и милый, они его разлюбят... Его самого или зверя? Он не стал уточнять, искренне снова пробуя вспомнить своё счастливое лицо на фотографии, где он держал ещё малыша, с испугом и доверием прижимавшегося к нему. Он сам верил тогда, что эти чёрные бусинки глаз, точно смазанные блеском, будут всегда милыми и тихими. "Всегда" - слово потерялось среди череды сна и еды, тренировок - сначала увлекательных, потом капризных после... Дрессировщик едва не задохнулся от боли, что приносит сама догадка - от раздражения, безразличия и, может быть, ненависти.
Вальди с поспешной запоздалостью затянул коньки и дал команду униформистам поднимать ледяную платформу, мысленно ругаясь с директором цирка - ему и так нелегко, а он ещё придумал такой сложный номер. "Я люблю своего льва, своих зрителей!" - когда-то вдохновляющая и успокаивающая мантра не работала больше. С громогласным рёвом огромное животное поехало пузом по снегу на встречу восторженным крикам детишек, юноша быстренько взялся за страховочной канат, чтобы эффектно описать пируэт возле ластоногого подопечного. "Может, я никогда тебя не знал! - все продолжал свои мучительные размышления Вальди, поспешно вытаскивая из изящного кармашка рыбу и засовывая в жадный рот морского льва. - И ты никогда не нуждался во мне, так, порой, ради развлечения и рыбы!.. Я ненавижу теперь суши, ты знаешь?" - мысленно объявил он питомцу, похлопывая по жирной спинке.
Юноша дал знак - и зверь повиновался, скорее потому, что шёл за запахом любимого лакомства, вынуждавшего его потешно пятиться и танцевать на передних, задних ластах, крутить головой и выгибать спину, поднимать хвост и, чихать и моргать, показывать язычок, закрывать носик, пока его тонущий в меланхолии напарник удерживал равновесие и думал параллельно - вернее заставлял себя думать - о том, как б не навернуться вновь с размаху на спину, коньки делали свою скверную точностью физику; а толпа восхищённо аплодировала "силачу", что немного "протащил" массивное животное.
Вальди с облегчением спрыгнул с высоты и сделал поворот на льду, пока лев купался в шуме и светомузыке, в который раз оторвавших его от сладкой дремы и рыбы. Ухо юноши, украшенное изящной серьгой с бриллиантом, казалось, ловило этот ворчливый монолог ловившего мыльные пузыри носом млекопитающего: "Ты знаешь, я тоже устал от твоих иллюзий! С чего ты взял, что мне интересно кувыркаться перед тобой, дай рыбы и отвяжись!". Чтоб не заплакать, дрессировщик погладил его по усатой надутой мордочке, притворяясь, что это не его зубы опять кусают ему руку даже сквозь ткань. "Молодец!" - иронически-с надеждой прошептал он и, напрягая все своё искусство стоять на коньках, стал пятиться в крошечном и забавном танце, после откинув руку и закинув чуть голову с приятно вздёрнутым прямым носиком (иначе он б не смог увидеть глаза любимца, тем временем лениво выжидавшего своей части выступления на специальном пуфике для морских зверушек).
Терпение его, очевидно, закончилось давно, и теперь не стеснялось прямой конфронтации с хозяином - он зарычал и откинул предложенные ему для номера игрушки, завалившись и катаясь по льду. "Опять ты, после всего...» - бросился в безнадежно-безмолвное выяснение отношений Вальди, притворно обхватив руками голову, стараясь не помять начёс кудрявой стрижки. "Надо выкручиваться!" - скомандовало ему артистическое чутьё. Проехав круг с учтивым выражением лица, юноша осторожно прилёг рядом с морским гигантом, не зная, какие силы помогут ему вернуться в положение стоя. По залу зато прошёл вздох и крик умиления, все бросились их фотографировать; что незамедлительно вызвало новую пытку размышлениями: были времена, когда...
Ему не надо было надевать на себя аркан привязанности, он кормил, чистил, лечил морского льва с рвением, всеми радостными и тревожными стремлениями возвращаясь к нему, просто вынужденно отправляясь за покупками или договариваться с очередным цирком о их участии, каждое воспоминание о чёрных, порой сердитых, шерстинках его вызывало отцовское снисхождение, но...
Сейчас он со стыдом и болью мечтал о сделке с зоопарком или дельфинарием (он не может больше быть с ним, если он не делает его счастливым!). Классически вращая обруч вместе с подопечным, он ужасался и проклинал это ожидание, с другой стороны молился на него - зверь может попадёт в более угодные ему руки, возможно, будет чувствовать себя наконец в довольствии, настоящем, с его позиции. "Когда это произойдёт?" - стенал про себя юноша, почёсывая ласту зверю, что катал его на специальном лыжном велосипеде. Лилась прелестная весёлая музыка, навевающая какой-то знакомый мотив чистого, нерушимого единства; но он не знал, верить ли ему...
Потом они позировали и играли в мячик, собирали паззл из цветных льдинок, рисовали на холсте, поливали друг друга и зрителей из шланга, ловили рыбку, "катались" друг на друге… не забывая делать перерыв на рыбу, ласковые слова и прикосновения, от их общения так и веяло и заряжало любовью. Так думали, смотря на происходящее, зрители; но дрессировщик чувствовал себя разбитым, если не убитым - он обещал себе любить этого дитя моря всю жизнь (и ему обещал)... Взгляд Вальди упал на ушки питомца, крошечные и мелькавшие в заученных движениях распутывания рыбки из сетей. Они... были пронизаны белыми, так скоро-грустно белыми волосками... Сердце юноши как пронзило. "Ты уже никогда не будешь тем малышом!" - сказал он ему одними глазами, но без упрёка... Погас свет - и музыка затихла, номер окончен, зрители захлопали, ожидая поклона артиста и эффектной позы животного, чтобы ещё сфотографировать. С притихлым трепетом он осторожно приподнял мордочку льва, и мягко поцеловал, быстро, чтобы на носик льва не успели упасть его слезы...

[Gaze]

Frozen Bubbles
(Посвящение)

"Да, это действительно «нечто» уже сейчас!" - думал молодой артист цирка, который, вдруг ощутил себя в незнакомом месте и в первый раз - вместо привычного условного сигнала от директора цирка за кулисами он сидел на сквозняке в одном из четырёх секторов. Отовсюду неслись разговоры, запахи и рыки заспанных животных. На нем была простенькая курточка, невероятно жаркая, несмотря на обстановку. "Что-то мне не нравится его затея!" - успел он отметить про себя; любопытство приказало сидеть и ждать, как зрители отреагируют на сюрприз новой программы.
Постепенно толпа собиралась и все погружались в заботы, связанные с гаджетами, разговорами по телефону и закупкой еды с сувенирами, на арене тотчас воцарился хаос - выкатили тележку с собаками для катания детей, поставили клетку с кроликом, извлекая оттуда кроху в костюмчике, за плату предлагая сфотографироваться с ним, дежурные дирижировали зрителями, показывая куда садиться.
Юношу поражало, что выдумщик директор ему запретил снимать до его номера сценическую серьгу в ухе и портить причёску курчавых волос. "А вдруг какой агрессивный мужик в соседях окажется?" - с тревогой подумал он. "Вот зачем я согласился?" - едва не плакал он в мыслях, судорожно наблюдая запуски причудливых механизмов, что раньше несомненно не приводились в действие. "Это ещё что такое?!" - только и мог он притихло наблюдать, привстав - обычная дорожка на манеж превратилась в стилизованную пещерку, причём из льда. Одно воспоминание уже хотело, плюнув на все, бросить своего владельца из зрительного зала. "Что с моим львом? Он не ожидал такого! Растеряется и не пройдёт к публике без подсказки, да и... Это издевательство!.. - воскликнул он внутренне в сердцах и, невольно оглянувшись на крепчавший запах рыбы, исходивший из кармашка с лакомствами для питомца, отметил - Над нами обоими!.. Все, мне точно набьют морду!" - страдальчески спрятал он на миг лицо в руки.
Второе воспоминание тотчас вынудило его отдернуть их. На ладонях остались едва замеченные следы пудры и теней. "Твоё мать! - горько хмыкнул без слов юный артист. - Хотя б не гримировали! Или они и вправду держат людей за глупцов? - он чувствовал, что философствования - это одно из немногих оставшихся радостей его жизни. - Хотя при наших нравах… да и мало ль кто пришёл в цирк?.. Быстрее б это кончилось! Хорошо, что я выступаю первым!". Секунды до начала представления превращались в бесконечность.
Внезапно скользнуло знакомое мягкое пространство из свернутой курточки, судорожно засунутой в рукав шапочки с потешными ушками, и сумки наперевес - ничто не могло отвлекать их хозяина от того, что вот-вот начнётся...
Он оглянулся и осознал - так вот почему это крошечная планетка одежды показалась ему знакомой - владелец его, перебирая ножками в узком пространстве, пропихивался на любимый третий ряд, опасаясь быть перевёрнутым на второй. Точнее, владелица - маленькая девушка с темными волосами и серыми глазами, которой улыбались провожающие работницы цирка, ведь она любит в него приходить. "Неужели?" - ахнуло сердце циркача, когда она взгромоздила на соседнее с ним кресло свой скарб из туалета, торопливо-робко извинившись.
Несомненно - это была она - когда он в последний раз был тут, эта девушка обалдело-стеснительно провожала его глазами весь номер, краснея щёчками и улыбаясь, вместе с этим она сияла глазами, наблюдая за трюками его огромного рокочущего черношерстного воспитанника.
Она, видно, тоже почувствовала, что сосед выпадет небанальный, кроме того, в зале, парфюмом которого обычно был запах чипсов, сухариков и прочих вредных вкусняшек, вдруг стояло густое амбре рыбы, причём она судорожно нащупывала, когда в последний раз её так обдало этим запахом.
"Не может быть!" - приказала она себе и, все ж, чтобы убедиться, что это кто-то просто перед походом в цирк объелся жительницы морей и океанов, мелькнула взглядом в бок и... Оторопела: плечом к плечу она сидела рядом с высоким человеком, с низкими бровями, носом с чуть вздёрнутым кончиком, поразительно напоминавшим ей понравившегося дрессировщика тюленей.
"Сплю я, что ли?" - смущённо-безуспешно искала алиби девушка, щипнув себя, а потом, на всякий случай исподтишка, как делают глупые влюблённые девочки, коснулась исподтишка возможного кумира пальцем (сквозь куртку нащупывались какие-то пряжки).
Словно очнувшись, незадачливая соседка звезды арены спохватилась, что этим могла оскорбить любимого артиста и... Не менее глупо стала надеяться, что он ничего не заметил, вдруг из неё, по причинам, понятным одной ей, вырвалось предательское: "Ой!".
С ужасом раскаяния и смущения она, не смев дыхнуть, подняла глаза и... Увидела ту самую добрую и ласковую улыбку, готовую просиять ей, ей одной, так долго она сдерживалась (ой, хоть б голову не повернул, она сказала себе, что не переживет этого и потому поспешно спряталась в недра куртки). И тут незадача - кончик ушек шапочки вновь притронулся к дрессировщику. "Ну это же слишком!" - обрушилась девушка на несчастный убор, яростно запихивая его обратно. Теперь он точно заметит!
Её опасения подтвердились - теперь он повернул к ней лицо - вроде б ничего особенного, но хочется смотреть на него и смотреть, особенно в обрамлении той причёски и серьги; но это было удовольствием, когда он был далеко, за цифровой гранью фотографии на компьютере или на в видео, или на арене... Кстати, почему он не там? Она же приходила ради его номера! Человеческое участие сразу любезно предоставило тысячу причин - от уток пиара до травмы; хотя какую травму мог нанести морской лев, один и дрессированный (он так его любит, как вспоминала она)? Девушка ещё раз взглянула в глаза дрессировщика, что собирался что-то сказать. Но вот...
Заиграл синтезатор и вышел извечный кордебалет цирка, статичный, как его купол, там даже были девушки, на которых она хотела быть похожей, ведь они красивые, грациозные и их иногда даже берут участвовать в номера, звукорежиссёр, которого она, в шутку, конечно, хотела убить за анонимность порой очень полюбившихся мелодий, фантазией на увертюре не отличался и танцовщицы, как марионетки, в сотый раз повторяли одни и те же движения и улыбки, под ту же музыку... Да она старалась привязаться сознанием к этой ерунде, иногда раздражающей, порою развлекающей красивыми костюмами и париками, чтоб не думать о ситуации, в которой она оказалась - она сидит рядом с тем, просто о совместной фотографии с которым могла только мечтать.
Девушки пригласили добровольца - им и оказался он. Стараясь изображать прохожего, он довольно неумело и смущённо пробовал двигаться в такт музыке (или ему лишь казалось, что он изображал смущение, ведь... У него не выходила из головы девушка, запомнившаяся ещё с того выступления, а теперь сидевшая с ним рядом). "Представляю, как она застеснялась!" - ещё шире улыбнулся юноша и тоже невольно чуть покраснел. "Задумка директора парадоксальна - и удалась, и не удалась: я смог почувствовать эмоции простого зрителя, а он, быть может, мои". Он обратился взором к залу, где теперь сосредоточился на своей чудной бывшей соседке. Она теперь снова следила за ним с тем восхищением и уважением, но теперь примешался оттенок благодарности за то, что он вновь далеко. И молодому человеку стало мимовольно смешно и грустно одновременно. "Ну вот чего она так? - размышлял он, оставшись в одиночестве, продолжая играть роль зрителя, забывшегося в танце и теперь искавшего глазами своё место в зале. - Я ведь не кусаюсь, в отличие от..."
Весь зал указал на пустое кресло рядом с девушкой, ожидая появления артиста, и он сделал вид что понял и направился было к ней, как вдруг... Заиграла мистическая музыка, предусмотренная для того, чтобы... Из-под сцены выдвинули платформу и створки ледяных ступеней распахнулись. Сцену огласил знакомый рёв. Он обернулся.
"В отличие вот от кого! - с облегчением заключил недавнюю мысль юноша, встречая своего питомца - огромного морского льва по кличке Цезарь. Самец с красными глазами и клыками выглядел внушительно и грозно, настолько, что зрители ахнули – уходи, мол, парень в курточке и с сережкой, зверь без контроля, куда-то запропастившегося, дрессировщика. - Как ж легко произвести на вас впечатление!" - улыбнулся ещё шире юноша и скинул курточку. Толпа тотчас зааплодировала.
Теперь на нем был привычный костюм с декоративными ремешками, высокими сапогами и сумочкой через плечо, сценическую рубашку украшал вырез. "Ап!" - поклонился он зрителям и стал заниматься Цезарем. Упитанное капризное животное сегодня было раздражённым как никогда. Все команды приходилось повторять, рыба из кармашка таяла по поводу и без, ему даже пришлось прибегнуть к ремешку и к тросточке, хотя это выдавали только укротителям хищников.
"Да что ж за несчастье?!" - выдохнул юноша, в какой-то момент еле увернувшись от ласт, больно отвешивающим подзатыльник. Публика сердито требовала еще зрелищ, повелительно выставив камеры и фотоаппараты. "И почему я не удивлён?" - примирительно ухитрился перевернуть льва в позу для фотографирования он и тоже приосанился для новоиспеченных папарацци. "Где-то там должен быть репортёр!" - проверил он глазами предполагаемый сектор и, наклонившись к Цезарю, прочитал ему нотацию, что, если и на этот раз на снимке попадётся укус, его просто выкинут в зоопарк. Конечно, усатого и бурчащего зверя перспектива сытого и счастливого безделья только радовала; но в таком случае циркач лишался квалификации. Нет, можно перепрофилироваться, но с бездушным инвентарем, вроде колец жонглера или лески эквилибриста, иль магического шара иллюзиониста ему было б скучно, хоть он и немного тренировался на всякий случай во всем этом - признавался он сам себе, натягивая ткань на руках, чтоб своенравный питомец опять не открыл частый результат их отношений (плохо заживающие и ноющие укусы).
"Ну дружочек, ну кто тебе еще будет рыбку давать?" - ласково общался с Цезарем он, помогая вращать ему кольцо. Он вправду хотел остаться с этим ластоногим порой тираном, на то любовь и сильное и противоречивое чувство, что чем логика сильнее её перечеркивает, тем отчаянней она воскресает.
Он вспомнил восторженный взгляд девушки, теперь выглядевшей расстроено. "Ой все! Можно увольняться, я больше не приношу радость!" - объявил себе приговор он, играя в большой яркий легкий мяч с зрителями и с любимцем одновременно. Старательно забросил он его на третий ряд, прямо в девушку, чтобы поднять ей настроение, как почувствовал резкую боль в руке. Отведя руку в сторону, жалея, что, скорее всего там, по извечному закону подлости, спрятался фотограф с сайта цирка, он быстро посмотрел на руку - ткань была порвана, рука тоже.
Не успел он охнуть, как морской лев наехал на него и ударил. "Ты что?!" - рассердился за свой позор от единственного четвероногого друга юноша и, пересилив себя, вспомнив, что он действительно хочет снова его попробовать любить опять, мягко-журя чуть хлопнул его по жирной спине, с извиняющейся досадой вновь натягивая ткань, кидая рыбку льву и успокаивая улыбкой зрителей.
"Как там она?" - вдруг устремился в мыслях к девушке дрессировщик, вновь взяв под контроль животное и давая ему играть с большим плюшевым тюленем в дочки-…папочки. Цезарь кормил и укрывал одеяльцем игрушку, чем вызвал умиление у публики, в которой затерялась слезинка девушки. "Как нелогично плакать в цирке!" - стыдливо быстро вытерла она её, заметив, что хозяин льва смотрит на неё. "Я ведь обижаю его!..".
После ещё нескольких трюков он дал знал униформистам, что пора как-то прикрыть эту богадельню, хотя б ширмой, иначе он грянет в обморок прямо перед публикой, а после такого его вообще не возьмут ни в один цирк даже уборщиком (наверное, почувствовавший его тайно крепнувшую симпатию к ней, заревновавший Цезарь, при миниатюре с танцем, стал бить его по плечам так, что едва не ломал кости, потом опять принялся за укусы и навалился. Инстинкт артиста и знания дрессуры каким-то чудом помогли выкрутиться и сделать вид, что это был элемент страстного танго, но долго так он явно не выдержит).
Музыка, казавшаяся вечной, наконец, прекратилась и занавес, преодолев внезапно расстояние до середины арены закрыл их кругом и сопровождал до выхода. Там обозлённый зверь забил последний гвоздь в гроб их дружбы (по крайней мере, на сегодня, пока не успокоят и не займутся исправительной временной его изоляцией) - он со всей силы толкнул кормильца в глыбу ступенек.
"Вот и убеждай самого себя, что животные любят выступать!" - невесело заключил про себя юноша, осторожно, не зная, спустя сколько секунд, открывая, что все ещё жив и с трудом карабкается по этой ледяной конструкции - вход в лабиринты цирка приподняли, какое "счастье"! В глазах медленно прояснялось и его мотало из стороны в сторону, рука саднила и по всему телу бегал озноб.
"Напророчил! - с чувством вины он с усилием отыскивал кабинет директора цирка, что тоже поменял местоположение. - Что теперь будет с Цезарем? Хоть б не усыпили!" - даже в такой ситуации самоотверженный артист думал о животном, но не потому, что этот морской лев - его хлеб, потому, что он в ответе за него… да и сердечно все же привязан к нему.
У самого входа к кабинету директора он вспомнил ещё одну мысль. И она очень просилась наружу.
- У меня предложение, если я все ещё числюсь в штате. - собрал он последнюю щепотку оптимизма и храбрости после приветствия перед директором.
- Как Вы себя чувствуете? - тот не отрываясь смотрел на его руку.
- Надо ставить барьеры, даже когда выступает собачка. - продолжал он, чувствуя себя отчаянным, бросающимся на амбразуру, но знающим, что хоть кого-то спасёт, жертвуя собой. - Я не знаю точно, почему Цезарь так себя повёл, но я едва с ним справился; так что прошу рассмотреть моё предложение - в первых рядах дети сидят!
Встретив спор, потом молчаливое "я подумаю", директор отпустил его, пообещав, что питомец останется жив и невредим. И все же переживая за него, юноша с трудом отыскал в потёмках комнату, подписанную: "Дрессировщик".
Разбрасывая нервно сценический реквизит в поисках аптечки, он с изумлением скользнул взглядом по двери, за которой мелькнула тень.
"Неужели это тот, о ком я думаю?" - приготовился к худшему юноша, перебравшись на крошечный диванчик, чтобы хоть не упасть от слов своего тренера, который сейчас будет крыть его последним орущим матом. Тень же нерешительно топталась - явно не он… но кто тогда? У него не было ни родичей, ни друзей, ни девушки. Неужели?..
Дверь с боязливо-смелым писком в духе: "Была-ни-была!" отворилась и закрылась, с ноги на ногу теперь переминался её владелец... Точнее владелица - та самая девушка, что ругала себя за то, что нечаянно коснулась его шапкой, пока они сидели рядом.
- Вальди - простите, не знаю Вашего настоящего имени - Вы простите, пожалуйста... - заплетающимся языком начала она свою тираду, умиляющую, вызывающую улыбку и... Изумляющую.
- Ой, малышка! Ты откуда знаешь мой псевдоним? - спросил он, с усердием обмотав руку, первым, что подвернулось под нее, и предложив ей присесть.
Конечно, возможно, за отдельную плату она покупала программку, или внимательно всмотрелась в мелкий шрифт афиши - с отрадой играл во внутреннего сыщика юноша, складывая подальше кармашек, опустевший, но разящий рыбой, чтобы хотя б он не смущал маленькую храбрышку.
Но, скорее всего, она посмотрела на сайте, когда судорожно трясла его после понравившегося шоу в поисках памятных фотографий, наверное, и с его выступлением. Вальди улыбнулся.
- В интернете подглядела? – чуть кокетливо поддержал он морально девушку, не смеющую признаться.
Она кивнула, пунцовая, как помидорка, чувствуя, что теперь он ещё даже ближе, чем когда он сидел с ней бок-о-бок.
- И можешь не стесняться! - попросил он, понимая, что невольно млеет от этого непосредственного смущения. –Зови меня просто Вальди, а тюленя - Цезарем (его так зовут).
- Ну Вы же артист и старше, а… я Вас уважаю! - девушка готова была себя ущипнуть за то, как далеко она зашла.
- Спасибо! - со смешком предложил ей конфет юноша. - Но я же не дедушка ещё!
"Это точно!" - выдавила она из себя, наблюдая, как он убирает снаряжения, звонит уборщику, готовит припасы рыбы для питомца, проверяя, все ли хорошо со львом, поминутно доставая расписание и читая его; им и вправду можно было залюбоваться, но больше она звука не скажет, это слишком стеснительно! Потому девушка была очень рада, что стоял грохот синтезатора и хохота, аплодисментов зрителей – если б они были одни в тишине, она б умерла от робости.
Представление шло своим чередом, наверняка открывая новые маленькие сказки, шутки, умилительные умения зверюшек; но теперь оно было отстранённым для неё, сейчас совершалась более важная минута - она была наедине с полюбившимся артистом (ради этого стоило вытерпеть толпу и бежать мимо униформистов, «чего-то не встречавших ее раньше»).
- Вы и вправду хороший! - решилась после паузы она сказать. - Поправляйтесь скорее!
Смиренно сделав вид, что он не слышал этого вежливого, но удручающего «Вы», дрессировщик обернулся - она смотрела на него с осторожным, понимающим, чистым теплом признанием, в глазах её ещё не высохли слезы.
- Чего ты плачешь, малышка? - подошел он и постарался пошутить. - Дядя дрессировщик старался, чтоб ты не плакала и была счастливой! - (он говорил правду, иначе б не работал в цирке).
- Давай-ка вытирай слезки и сфотографируемся, если хочешь, еще на память что-то дам, а потом беги быстрей смотреть представление! - учтиво сказал он, просительно касаясь её сумки.
- Фотографироваться, когда Вам больно? - Это как минимум невежливо ведь! - стеснительно сказала его собеседница, указывая на его фото на афише, что, по обычаю, висели и в гримерке артистов - Я приходила ради Вашего с Цезарем номера, его я посмотрела...
Вальди улыбался, всеми силами стараясь скрыть совестящийся залом бровей - человек пропускает оплаченное им представление, лишь потому, что его укусил его морской лев, будь он неладен!
- Я обязательно поправлюсь и Цезарь непременно снова будет хорошим, мы снова будем дружить и радовать тебя… Пожалуйста, иди досмотри шоу, прошу! - он не удержался и тихонько коснулся её плеча рукой.
- Спасибо! - прошептала она и убежала, оставив маленький пакетик, пылая щёчками, в которые он её поцеловал на прощание.
Он забыл о саднящей руке и что ему опять придётся отчитывать питомца, что он очень не любил; стараясь освободить мысли от лишнего и сохранить в них ее и этот миг, так же крепко, как и она (в пакетике лежал плюшевый моржонок)...

[Gaze]

"Главное, чтоб костюмчик сидел!.."

...Вы думаете, что это просто прибаутка? "Прибаутка" эта (то есть я), каждое утро протирает невидимой рукой незримые глаза и скучающе смотрит на один и тот же пейзаж, из-за решетчатых маленьких окон. Да-да, на зоне я, на ней, родимой, и уже столько, что нахожу прелесть в халтурно составленных фотороботах с кривыми улыбочками доброго медведя, в, постоянно кого-то выпытывающем, дежурном, в редкой прогулке по просторной комнате с голыми стенами, вот только...
У меня, сквозь теперь невидимое (какой каламбур!) время и пространство, по такому же кругу сменяют друг друга лишь два вопроса - сколько я ещё должен отсидеть и... Это извечное банальное - за что?!
На сколько я помню, я ничего особенного никогда не делал, ну может, когда от скуки за хвост попугая дёрнул, а он будил противной громкой реакцией хозяина; или там кину исподтишка кожуру от банана неприятному типу, что заденет меня в толпе (ну и что, что я невидим, этикет никто не давал права забывать!); иль пририсую усы тетеньке с плакатов на новомодном фильме, пусть прибавится ещё больше интриги и зрителей - словом, сплошные только такие, простительно-крошечные уголовные делишки.
А так у меня была не жизнь, а сплошной... Прекрасный... Инфракрасный.... Нет, это я сейчас такой тоже красный, ведь вспомнилось мне, как хотелось незаметно стянуть один хорошенький костюмчик, жёлтый, отливающий апельсиновым оттенком, что так шёл одному важному мужчине, а рядом была и красавица-девушка, и дорогое авто, и серьёзный ребёнок с псом ещё суровее; но, клянусь спектром, я не крал даже крошки у драчуна-воробья, не то, что костюм...
Да и куда мне, ну что я могу сделать? Максимум - вспомнить школьные годы и кнопку на стул положить... и ученику, и учителю, и директору; ну молотком треснуть по муравьям, спешащих по своим делам из соседней кучки листьев и веточек (жил я в заброшенном подвале на окраине города, дверцей служила паутина, одеялом - пустыня пыли).
А костюмчик действительно хорошо сидит (вижу-вижу Ваши улыбки на лицах, вам, наверное, нашептали, что мне авторитеты камеры такую кличку дали - Костюмчик); но я не про себя! И не про тот желто-апельсиновый безвкусный лоскут ткани (а как Вы хотели? - Я его теперь ненавижу! И вообще - имею право хранить молчание, и на адвоката, необязательно невидимого; а вот звонок мне не нужен - звонить некому)...
Может, разве что... Эскизику с одеждой и группке жёлтых ниток с иголкой, но ведь они не умеют брать трубку, не уверен, кроме того, что понимаю по-игольному. Да! Я сшил себе костюм! Не украл, а сшил! Или ваш слух невидимый при видимых ушах - Сшил!
И я доволен этим, даже если произошла ошибка и я - зэк, ведь пытался быть хоть в чем-то быть похожим на людей, потому, что восхищался ими, не только завидовал и вредил, верьте или нет! Да и... Это не главное! Главное, чтобы костюмчик сидел!

[Gaze]

(Посвящение)
Moon-introsperctive s Magic

…Крошечные лучики попадают на меня, неся обрывки снов (да, я хоть и камера, но тоже могу их видеть!), и кажется, нет ничего чудеснее их... Хотя нет! Есть одно место и один человек, дела которого сказочнее любых снов. Вы, наверное, уже догадались, кто он и как его найти? Тогда спешим скорей со мной...
На тёмной-тёмной площадке... Не бойтесь, не происходит ничего страшного; а.... Что-то вообще тихо и пусто (ой, что же случилось с нашим любимцем - Человеком в маске?). Вдруг пах! - столб дыма и резкий свет! Ой! Прямо провода захватило! Сосредотачиваюсь линзами и... Да вот же они - наши любимые загадочно-черно-белые узоры, улыбающиеся одними глазами и приветствующие нас, чтобы снова провести в мир фокусов! Как будто из воздуха появился! Ух! Похоже, нас ждёт что-то незабываемое!..
Фокусник, неспешно прохаживаясь вокруг двух установок с факелами наверху, трогая их и показывая, что это абсолютно обычные два столба, вдруг... Падает; и магический свет с мистической музыкой снова вспыхивает, накаляя атмосферу так, что я готова выпрыгнуть из подставки, чтобы помочь нашему чародею и наказать хулигана. Им оказался выскочивший юноша-ассистент в длинном чёрным пальто с такими же волосами и в металлической полумаске с тёмным узором; он тоже встал между столбов с факелами, явно пробуя что-то наколдовать. Конечно, в старательности и талантах учеников Человека в маске я не сомневаюсь, но он, несомненно считает, что должен помочь и в случае чего, подстраховать, так что поднимается и, немного поощрив юношу кивками и указанием на него: "Смотрите, неплохо! Интересно, может, он хочет поднять в воздух факела или оторвать от них огонь?". Но тут происходит нечто неожиданное: пока мы вместе с ним гадали, какое чудо готовит юный помощник маэстро, ассистент - о нет! - вдруг, с новыми вспышками света и дыма с музыкой, оказывается заточенный между двумя стеклянными пластинами! Так вот отчего он толкнул нашего кудесника - он спас его! Этот молодой человек не только способен в искусстве иллюзиониста, но и умелый в науке храбрости, не находите? Но некогда рассуждать - спешу ловить встревоженным объективом его испуганное лицо и судорожные похлопывания и толчки по плотным прозрачным стенкам. Наш волшебник спешит на помощь, но, кажется, мало что можно сделать - вокруг не было ничего, чем можно было б разбить стекло. Запоздало выбегает группка молодцов тоже в плащах и в полумасках, неся разные артефакты и извечные ритуальные движения, умудряясь при этом переглядываться и тоже пытаться освободить товарища, которому становиться все хуже. Ого! Но вот Человек в маске берет панику под гипноз и, умело выставив на полу несколько нужных амулетов (рог единорога, клыки вампира, фигурку русалки) расставляет жестами юношей по площадке и начинает плавные и магические движения руками. Спустя несколько мгновений... Вы тоже это видите?! - от падающего бессильно юноши отделяется полупрозрачная сияющая белоснежная фигура! Такой же светящийся маг в чёрной плаще и полумаске спокойно, даже радостно поднимается, как будто даже парит в воздухе и, пройдя сквозь стекло, пропадает! Стекла пропадают и недогадливый юноша открывает глаза и глубоко захватывает воздух. Человек в маске помогает ему подняться и пожурив жестом: "Не балуй больше!", встаёт рядом с ним на безопасное от злополучных колон расстояние, в позу, на случай, если Вам захочется их сфотографировать или просто полюбоваться подольше. Не знаю, как насчёт последнего, но я просто... Плёнки не нахожу, мы увидели настоящее чудо!
Затем поворачиваюсь вынужденно, чтобы заснять крошечный ролик с клипом-заставкой; ведь надо дать успеть магу и его ученикам приготовиться к повторному показу этого невероятного трюка, и так, чтобы ни один, даже крошечный секретик, не ускользнул раньше времени (ох уж этот Человек в маске!). С такими примирительными философствованиями спокойно терплю рекламу и сгораю от любопытства вместе с вами! И вот меня поворачивают глазком к сцене, ура! Ну что, наш невероятный чудодей, как тебе это удалось? Ой, забыла, пока, следуя сценарию (а это порой очень важно, не забывайте!) его нет; чтобы мы могли окунуться в тайну его появления. Впрочем, особой тайны нет - убрав дым и свет, Человек в маске спокойно выезжает на подъемнике, эх! Но, согласитесь, все же впечатляет и главные моменты ещё впереди. Наш герой прохаживается вокруг установки с факелами, акцентируя мимолетно, что магия тут если и есть, то только в его харизме; а мы… все равно не разочаруемся в тебе, Человек в маске, даже не старайся, так что не отлынивай от фокусов, что мы ждём и все равно любим! Словно прочитав эти мысли, он кивает и, улыбнувшись так, что это заметно сквозь маску, даёт знак рукой заметнее, что пора выступать ассистенту. И вот, словно чёрный кот, из-за темноты угла выскакивает помощник, толкая мага, совсем легонько. И он напрягает все своё актерское мастерство, чтобы изобразить шок и ощутимый удар, потому далеко не сразу поднимается; ведь надо, чтобы ученик поизучал тот же сомнительный объект с факелами, что и он. Но, присмотревшись внимательнее, я замечаю, что наш хитрец не просто так бродит в лабиринтах яви и неяви, пытаясь понять, что происходит - он нащупал едва заметные провода, соединяющиеся и... Приводящие в движение таинственные стеклянные двери у колонн с факелами. Он несколько раз отсоединяет и подсоединяет их, стуча по ним и указывая то на них, то на дверь (тем временем помощник, когда появлялось стекло, тоже стучал по нему и подсвечивал фонариком). Вот в этом весь ужас заточения первого мага и заключался; но... Как они вызвали его привидение?! Да еще договорились с ним, чтоб оно вернулось в хозяина?! От нетерпения то приближаю, то отдаляю фокус, пока номер продолжает идти, только чуть медленнее, чтобы вы, дорогие телезрители, успели им ещё раз насладиться и понять; юноша в полумаске сначала "колдует" над колоннами, потом встаёт между ними в условленном месте и Человек в маске ещё раз соединяет провода - стекла возникают, и оба снова делят между собой "Оскар" (а что, мне кажется, они вполне его достойны, правда? - настолько все натурально с ними происходит) - первый панически пробует вырваться из заточения, второй - испуганно вскакивает и подбегает к нему в тщетных попытках помочь. Далее выбегает группка помощников, что похожа на того, что все бился об стекла, как две стороны маски нашего чародея. Аж в экран бьет, но уверена - это неспроста) Да, точно, так и знала! - пока стайка отвлекает нас с нашим главным фокусником продумыванием плана спасения соратника, один из них незаметно прокрадывается за колонны (пленник стеклянных дверей теперь приоткрывает их, предварительно нажав на кнопочку в полу - заднее стекло на миг быстро убирается, чтобы впустить второго жильца этого некомфортабельного специфичного жилья) и отходит в сторону - двойник смотрит на нас, потом пригибается вновь, ассистент старательно прикрывает его, пока тот... Что же он делает? В рое приспешников Человека в маске, вставших в круг и даже в такой ситуации не прекращающих приплясывать магические танцы, ничего не видно... Изрядно потрудившись зоркостью, наконец ловлю для вас, как... Дублёр мученика быстренько натягивает костюм, подозрительного цвета и, выдвинув ещё одну! стеклянную панель (видно, не так там тесно, как мы думали!) ещё больше пригибается, выжидая своей очереди. Тем временем Юноша в полумаске проверяет, все ли на месте, касаясь рукой дополнительной пластины стекла, делая вид, что падает без чувств, все ещё не забывая закрывать собой помощника. Теперь очередь погаснуть свету и направится определённым прожекторам на дублёра - он засиял; Человеку в маске остаётся только дать ему знак подняться и «пройти сквозь» дополнительную панель, нажав на устройство, спрятанное в полу (специальные световые эффекты прибавляют полупрозрачности его фигуре и не трогают первое стекло, чтобы иллюзия не нарушалась). Торжественно высвободившись, "призрак" «возвращается» во владельца, теперь помедленнее, чтобы мы восхитились, как надо было быстро все это сделать. В заключении двойник быстро снимает костюм с фосфором на молнии и, пригибаясь, покидает через вновь открывшиеся двери сцену (свет становится снова определённым образом, стекла убираются и «оживающие» движения юноши в маске не дают заметить этого).
Вот так можно вызвать привидений и вернуть к жизни тех, кто попался в стекло! Ух! Да, сколько с Человеком в маске и его помощниками не работаю, не успеваю поразиться их фантазии и мастерству! Но восторги подождут, впереди... Реклама с крошечной заставкой. Когда он заканчивается, чувствую себя... Уютно и как дома, в маленькой комнатке с красными шторками и столиком. Наш фокусник снова приветствует нас, сняв пиджак и оказавшись в одной из излюбленных чёрных рубашек с нашивкой красного дракона. Перед ним.... Колода обычных карт, перевёрнутых рубашкой. Чтобы убедить нас в отсутствии какого-либо обмана, Человек в маске постукивает по вееру колоды и даже быстренько пересчитывает их, "да, все в сборе, можно приступать!" - живые ласковые и добрые глаза беседуют с нами, чтобы он ни делал. Призадумавшись на миг, что бы такого ему придумать (а может, вспомнив одну вещь), он вдруг обеспокоенно снова пересчитывает карты и переворачивает их к нам рисунком, изящно указывая рукой в чёрной перчатке. Ого! У одной меня обман зрения или... Я не вижу дамы пик? Хотя все карты на месте (только одну он оставил перевёрнутой рубашкой). Фух, нашли! Но это не был б наш маг и его чары, если было б все так просто! Перевернув недостающий элемент, он показывает... Пустое окошко! "Куда она сбежала?!" - недоумевает вместе с нами юноша в причудливом черно-белом узоре на лице, даже пошарив под столом - ничего! "Не волнуйтесь! Найдём!" - предостерегающе-успокаивающе кивает он и ещё раз разложив веер карт, проводит руками над ними, очевидно, отыскивая энергетическое поле беглянки. Безрезультатно. Но ещё раз проведя рукой он... Задержал свой взгляд на даме червей. Не может быть! Хотя, зная его, не уверена, что это слово теперь нам знакомо - маг начинает буравить карту глазами и волшебными жестами и, желая проверить что-то, выбирает бубнового валета и кладёт рядом с ней. Чуть отодвинув даму, он наблюдает, как... Валет придвинулся за ней! "Эта красотка приглянется всякому!" - подмигивает нам фокусник и кладёт рядом ещё короля трефов. Червовая красавица, только пылавшая любовью к бубновому юноше (оттого тянувшаяся к нему), теперь изменнически поползла к трефовому владыке (и тот - к ней). "Непорядок!" - покачал головой, обнаруживший эту интригу мира карт, наш герой и попытался образумить корыстную даму, придвигая к ней валета. Но Вы только посмотрите! Она начала подпрыгивать, видно капризно колеблясь между чувствами и кавалерами! Человек в маске схватил обоих, чтобы придержать ее и... Изумлённо ещё шире открыл глаза - червовая девица зависла в воздухе, продолжая чуть качаться! "Я так и подумал!" - убедившись в догадке, понятной одному ему, он, отложив изнывающих от неразделенной любви валета и короля, с размаху приложил их объект воздыханий к ближайшей кучке карт. Когда он оторвал её, шокировано глядел, показал после нам.... Пиковую даму!
Какой все ж непростой народ женщины, даже если они - карта! Тут взрыв, бах! Что это?! А, крошечный ролик, к которому опять меня повернули и из-за которого я так и не увижу её разгадку, но это пока; всего несколько секунд - и я снова с Вами и с нашим фаворитом, что ждёт нас у столика. Перед нами та же колода и загадочная пустая карта в ней, на месте которой должна быть пиковая дама. Наверное, сейчас он снимет наклейку и покажет её, мастерски перед этим передвинутую за необычную червовую красавицу? Он улыбается, сняв перчатку и царапнув белое окошко - нет, это действительно такая карта! Но откуда тогда вернулась дама пик?! Все же он умеет читать мысли, иначе я не могу объяснить его предостерегающего ласкового жеста и теперь немного шутливых магических движений. Вот он берет валета и короля, кладет их, а рядом... Вытащенный из кармана рубашки магнитик, с чётко обозначенным положительным и отрицательным полюсами. Приложив каждую карту поочерёдно к ним, открываем для себя, что эти представители колоды покрыты тонким магнитиком одного заряда. Приблизив червовую даму, открываем то же самое, но и тут сюрприз (ведь наш волшебник так любит нам их делать!) - заряд другой! Вот почему она притягивалась то к одному, то к другому, а когда оказалась между ними даже задрожала и взлетела! Но не спешите огорчаться! Ведь нам некогда это делать - нужно узнать, куда делать пиковая дама из червовой. И вот, снова проделав все нужные для номера трюки, чародей берет наугад маленькую пачку карт, повторительно показав, что они самые простые, и чётко и помедленнее ударяет ею о даму. И мы видим, как тоненькая вырезанная картинка одной карты легко отрывается от краев и прилипает к пачке (это он, как и в прошлый раз, спрятал, перевернув и положив карты на место); оставаясь один-на-один с пиковой дамой.
И вновь - ролик, и на этот раз мне предстоит вернуться в тёмный зал; где ждут стоит он, снова в пиджаке, только теперь в бархатном черном свитере, с ... Простым воздушным белым шариком в руках. Но мы уже знаем, все, что держит Человек в маске, скоро станет волшебным. И вот так знакомые и любимые нами пасы его ловких рук, мгновение, лёгонький хлопок по шарику - и он сияет, как маленький месяц! Налюбовавшись на шедевр своего магического искусства, он еще раз чуть хлопает по нему, уже с другой стороны - и шарик распадается, точно лунный апельсин или цветок, скрывая в себе белого голубя. Фокусник гладит его и отпускает, ещё раз чуть хлопнув в ладоши - и снова лунная феерия возвращается переливающимися пузырьковыми и блёстками, улетающих ввысь...
Это было так красиво, что я на мимолётность забыла, как работать... Конечно, впереди было объяснение этой маленькой сказки и много других удивительных фокусов, например таких, как Человек в маске научил часы стирать и возвращать свои цифры или как он пронзил одной шпагой двоих ассистентов и они были как ни в чем не бывало, иль как он превращал лёд в камень, а оттуда родил магией маленькую ящерку,..
Но осознаю для себя, что все они, на самом деле - одно чудо его волшебного сердца, и никакие раскрытия фокусов не объяснят до конца его точно чудных лунных пузырьков, улетающих в вышину темноты...

[NikJun]

отважусь

Спасатели -Версия Гоблина
Как только гаснет свет и сотрудники киностудии уходят домой, наступает ожидание - гонораров, критики и отзывов зрителей, с нетерпением дожидавшихся свежей порции приключений милых бурундучков - Чипа и Дейла - а также - их друзей; они же...
Уходят на съемную комнату, отгораживаясь друг от друга старым еле работающим телевизором, первый, уставший от фирменной шляпы и куртки, небрежно забрасывает их комком в угол, потягивая пиво под хэви-металл и подтягивая штопанные треники; второй - меняет цветастую сценическую рубашку на любимую замызганную семгой майку, наливая водочки и вторя року блатным шансоном.
После того, как красноносый любимец публики доведет свой нос до посинения распиванием 40 градусов, а их фаворит с умными глазками окосеет от светлого не фильтрованного, бравы молодцы принимаются звонить своим бывшим. Чип - пригламуренной крашенной фифе по имени Гайка, которая всегда в одних и тех же выражениях хвастается - каждый, мать его, раз - новым айфоном и бойфрендом, что только на экране строит из себя крутую, а в жизни боится даже пожертвовать любимым дамским журналом, чтоб убить козявку. Дейл - скучной серой... бурундушке Клариссе, что, после единственной совместной серии, придумала себе всякого и теперь регулярно полощет ему мозги, видимо, параллельно прополаскивая и наволочки с подушками, в которых без конца ревет.
Потом, чтоб опохмелиться, кумиры миллионов взрослых и детей, важной походкой... ковыляют к корешам - Рокфору и Вжику, двум панкам с соседнего района, что иногда предательски замахиваются на прослушивание рэпа и регулярно кентуют с Толстопузом и его партнерами по киношной их "банде", с ними распивая валерьянку и хрустя вискасом на закрытом показе очередного треша дешевого кино-салона; вся компания травит анекдоты, перемывает кости продюссерам и комментирует происходящее на экране. Затем совершается моцион по Спасательскому гарлему, с непременной подтасовкой с тамошними гопниками, вдохновением и выражением души в размалевке стен и дурашливых селфи для себя, звездюшных.
Наконец, утомленные, они тащатся к себе на хату и засыпают, чтобы завтра снова стать милыми и пушистыми, и не смотря ни на что, всеми любимыми

[Gaze]

Britihging moon sky

Тихонько признаюсь себе - я чуть ревную к лучам луны, что касаются твоего портрета; мне кажется, что настанет миг, и я навсегда потеряю то, что знала о тебе (или мне это лишь снится?)
Наверное, все это неправильно было сначала, и твой образ, наверняка завораживающий многих, должен был оставаться мне незнаком. Я осторожно трогаю кончиками пальцев драгоценные камни, складывающиеся в твоё изображение, стараясь радоваться самоуспокаивающей иллюзией, что так я могу гладить тебя, когда захочу.
Я знаю, у меня зависимость от твоих темно-фиолетовых тонких и благородных очертаний и я не знаю, с каким лучом луны смогу её победить (и вновь, как в первый раз, с благоговейным трепетом касаюсь высеченных в камне пронзительно зелёных глаз, подведённых по обычаю чёрным и ещё узором с темно-голубой краски, что спускается от бровей к низу скул, чуть задевая щеки и виски, за которыми прячутся маленькие кудряшки и острые тонкие уши)...
Останавливаю взгляд и повторяю себе, что, увидев это, я должна была подавить свои порывы обожать тебя - это ведь божественный знак (узнаваемый сквозь века, как изумительно-странно и мы пронеслись сквозь них, а он все тот же - кольцо с пирамидкой и черточкой между ними, твоя серьга; наверное, это она была предупреждением, что мне нельзя было любить тебя, Анубис.
Может, и ты находил во мне что-то интересное или привлекательное (телесно-(розовый мех и цвет глаз цвета хрупкого заката у меня в тон моим полосочками на щеках (наверное, ты так и не понял, что они посвящались тебе, чтобы быть к тебе ближе, иметь частичку тебя)...
Грустно подумать, оставшись с завершенным твоим портретом, я до сих пор боюсь потерять хоть частицу тебя (каждой ночью я прихожу в специальную комнатку, где на стене вырезана ниша с твоим изображением, я отодвигаю лёгкий полог и позволяю переливаться ему в лунном свете, ты достоин сиять).
И я купаюсь вместе с просиявшими чертами портрета, как будто ты радуешься, и мне хорошо, но это длится недолго - я вспоминаю, что теперь нельзя так делать и, словно преступница, быстро задвигаю маленький храм тебе и убегаю. На холодном ветру среди тишины пирамид приходит губительное (или спасительное, я уже не знаю) отрезвление - я живу в нашем мире, построенном мною одной, как портрет, что я, не жалея слабого зрения, так долго делала; это ведь в реальности ни для кого не имеет значение...
Значение имеют твои встречи с другом Минотавром, ваша поездка на Восток, где, благодаря современности, вы останавливаете мгновение нажатием кнопочки на экране и радуетесь этому умению, дурашливо прижмуриваясь и показывая язычки (нет, я не шпионю за тобой в ещё одной вселенной под названием "соц. сети"; ты прислал мне сам это фото). Смотрю на него и думаю: что проще было мне остановиться, получив его, ведь, может, это была такая милосердно-утешающая точка в наших отношениях "ты не переживай, а бери пример с меня".
Но я упиваюсь своей утягивающей в прошлое слепотой и забыла, как выглядит точка, может, она подобна той, что каждый день ставиться на тёмном небе, уставшего от дня...
И она потом открывает спустя пару движений сияния звёзд новый рассвет, новую маленькую жизнь, все радуются ей и ждут; будешь смеяться, я с боязнью щупаю её без тебя - нет тех незримых объятий нас, что я хранила каждую секунду, твоих редких слов, потом превращавшихся в моей памяти в алмазы для портрета тебя; только меняющаяся в однообразии реальность, пугающая шумом тишины; я рада, что стала плохо слышать её, ведь она бессмысленна для меня.
Она же обиделась на то, что я отвернулась от неё, считая игрушкой для того, чтобы порадовать тебя - и вот у меня теперь даже не хватает мыслей, чтобы рассказать песнь (а ведь когда-то я покровительствовала искусствам), все сердце заполонило удаляющееся эхо о тебе...
"Я занят" - были последние его слова, и, по причине глупого каприза тоски по нам, я больше не стала их прощать, ведь прекрасно видела, что для другого любого ты свободен; "мы порой слабы и не выносим то, что больше не любит нас в нашем понимании" - патетически что-то внутри превращает мою с болью воскресшую опять для тебя запятую в точку; и сознание увидело, как образы нас разъединяют руки (я отпускаю твою руку, ты все равно отвернулся, даже не заметишь); и в то же время моё воображение ждёт, что ты обернёшься, и я вспомню, какие тёплые и мягкие у тебя глаза, не на картинке, а вживую, какое хрупкое и дышащее каждое мгновение твоей каждой ниточки (я просто теряла голову, прикасаясь к ней и мне не представлялось, что это не навсегда).
И больше я не услышу твоё сердце, оно спряталось в лучик луны, что уходит с портрета тебя...


Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:46

[Gaze]

Звездные войны: Эпизод Х

…Заснеженные равнины планеты обещали тишину, покой и царство согревающих снов, но всюду стояла канонада перестрелки: атака дроидов не прекращалась. Испуганно шарахнувшись об глыбу, переживая, что мог смять несколько, по его мнению, живых существ, огромный пушистый рогатый таунтаун, поскользнулся в сотый раз, извиняюще-жалобно вскрикнув вновь.
"Джю!" - гневно дёрнул за поводья его хозяин, терпя бурю густой тёмной шерстью с проседью, активируя оранжевый лазерный клинок, чтоб отражать лазерные иглы бластеров. Спартак никогда, кажется, не забывал родную колону заключённых на этом ледяном хаосе соплеменников и теперь представлял себе что они перед ним (это придавало ему храбрости).
Вдали клокотал взбесившийся штурман горилла, мутировавший до исполинских размеров, сцепившийся в схватке с вампой (ужасным рогатым клыкастым снежным приматом), а железные с глупыми конусообразными почти мордами дроиды не разбирали, кто свой, кто чужой - им важно было стрелять и идти вперёд. "Ржавые болваны!" - озлобленно обратился к ним в мыслях суровый обезьянообразный джедай и предпринял ещё одну попытку стоптать их своим робким питомцем.
Джю помчался через горы, с сожалением оставляя следы смятых дроидов; эхо поверженного чудища и ликующие вопли гориллы возвестили об окончании миссии. Спартак спешился, но клинок не выключил (любимей завёл в тёмные пещеры с генетически модифицированными сталактитами, раскачивающимися подобно маятнику; расслабляться и гордиться победой было рано. Сквозь них виднелся распластанный чёрный силуэт.
С шипением меч прорубил ледяной занавес, без слов подталкивая владельца к глупым, но, возможно, необходимым вопросам, вроде: "Кто тут?", "За кого воюешь?". Но гуманоид задумчиво и молча поправлял портупею, понимая, что лежащий был без сознания и разумно будет его хотя б перевернуть, а потом решать, что с ним делать.
И он воплотил задуманное, потом судорожно анализируя счастлив ли он этим: перед ним была девушка, по видимому, принцесса или даже Королева, сжимавшая в руках ещё не потухший алый лазер.
"Руби её, сейчас же - ситх же!" - скомандовало новоиспечённое сознание джедая, но Спартак не шибко прислушивался к нему (он не проходил этапы юнинга и падавана в Храме, не завоевывал титул Мастера... Учителем его был малоизвестный рыцарь Светлой стороны, почуявший скорую гибель от Силы и передавший ему свой клинок перед смертью). Он отвернулся, сдерживая уколы совести (он так и не сумел спасти анонима); и теперь чувствовал к идее убить кого-то, лишь потому, что он ситх. "Лежачую женщину тем более не бьют!" - эта мысль придала ему умиротворение и он пошёл было прочь.
Но при выходе попался труп дроида со следами лазера; неужели это она? "Ситх-предатель?". Девушка встала и со слезами стала умолять принять её (звали её Саи, по наивности она влюбилась в ситха и с радостью стала его ассасин, смутно понимая что это и думая, что это просто слуга или даже рабыня; но когда он стал принуждать её убивать джедаев, их союзников, что защищали мирный и простой народ, прокралась к нему и задушила. Он все-таки привил к ней жажду убивать, и теперь Саи страдала и хотела избавиться от неё.)
Выслушав её исповедь и глядя в незагрязненные тёмные глаза бледного кукольного лица девушки, Спартак опять опустил глаза, может, потому, что устыдился своего стареющего и исполосованного обезьяньего лица, или потому, что он тоже убивал, чувствовал жажду жестокости, пусть и во имя справедливости и добра, что странно уживается с философией джедаев, каким его нарекали уповавшие на него соратники с планеты Ио, попавшие сюда из-за продажности космических пиратов.
"Грум-пах!" - не успокаивался пульс сражения снаружи и их крошечный рай вот-вот мог быть разрушен надвигающимися полчищами дроидов (об этом предостерегающе голосил привязанный таунтаун и чутьё тактика гуманоида, памятующая о правиле: прижмут - прибьют!
И миг спустя бывший ситх и мистикафиционный джедай умчались в неизвестном направлении, мечами рисуя в воздухе отражающие узоры.
Никто не знает, чем закончилась та война, но странный, но возможно необходимый их союз давал надежду, что утраченная гармония вернётся в космическую бесконечность…

[Gaze]

Xerxes

После утомительного дня в попытках найти красоту и радость, я прихожу в твои покои и осторожно превкушаю восторг, мы останемся вместе во всем мире одни (Я понимаю что мне так кажется, но порой и правда может только казаться) они обычные, просто росписи с иероглифами и богами Египта, вокруг драгоценности и сладости.
Ты смотришься в зеркало, и я не хочу мешать, но не могу противиться желанию налюбоваться тобой и тихонько подглядываю в отражение тебя
И мне кажется что все эти драгоценности и сладости просто скучные игрушки по сравнению с возможностью посмотреть на тебя, на твою кожу чуть просвечивающую сквозь темную ткань одеяния
Ошеломленно-завороженно наблюдаю собственную руку, что просится снять с твоего одеяния золотые цепочки, что ревностно укрывают самые притягивающие изгибы плеча, груди и живота с поясом
На минутку меня пронизывает тишина секунды страха, но ее уколы как пеленой взгляд с наслаждением самой тонкой власти наблюдающий руку на твоей ключице; меня просто вводит в экстаз ощущение касания к тебе
Мною овладевает любопытство, как отражение превращается в нашего свидетеля, но немого и которого легко заставить молчать накрыванием ткани; он знает это словно подмигивая бликами от свечей, потому никому ничего не скажет
Ощущаю на тебе тяжёлые цепи украшений и полумаску, что... вызывают противоречивые желание снять их с тебя и... оставить - в зеркале они настолько прекрасны, что кажутся неприкосновенно-хрупкими
Чистыми, священными; потому чуть трогаю ногтями себе лицо чтобы привести себя в чувство и, погасив свечи, остаюсь в темноте чтоб не видеть тебя
Но мне кажется что даже когда мы можем ощущать друг друга только слухом дыхания и следами скользящих теней, мне упоительно касаться тебя так, осторожно и невидимо
"Скажи, я правильно делаю что люблю только тебя?" - прокручиваю вопрос, что не смею тебе задать; осторожно укрывая тебя мягоньким нежарким одеялом и поправляя подушку; пусть они тихо целую твою гладкую голову, касаются ресниц и подведенных век, желаю сладких снов; и все ж осталось притронуться к тяжелым кольцом на твоей шее (время сбросить все тяжести)
Но одна тяжесть изнутри сковывает нас одной цепью, не красивой как те, что представляют своеобразную корону, а черной, затягивающей, впивающейся все глубже и ноюще болью в самый потаенный уголок сознания - кого мы будем любить, если нас не станет; ведь в погоне за сокровищами и славой бога-царя всего мира я не встречал никого, кто поселился б во мне так сильно, как ты?
Тебя тешило все, что меня, все боялись и чтили тебя вместе со мной, но после, что станет после? Вот отчего этот лирический вопрос стал суровым и не дает нам уснуть; встаю и немного поправляю полумаску местного бога потустороннего мира в виде черной морды шакала (да, я не стесняюсь ни услышать ни сказать - я безумец, что втайне оставляет престол ради службы ему ради надежды снова встретить тебя в многозначительном и приближающемся, несмотря на полу божественную молодость, "там").
Ведь не будет тогда ни греков, ни персов, ни моих подвигов, ни моих сумасбродных затей, только ты, может, в таком виде, как сейчас - прекрасной статной фигуры, только чуть призрачной и светящейся, а, возможно, в виде красивой птицы с огромными крыльями и твоей головой... Я отдам не только свое сердце но и свое имя, чтобы снова иметь возможность коснуться тебя, пусть и чуть шелохнув дымку вечной силы Шакала; раскинуть руки вместе с тобой и утопать в твоих мягких и успокаивающих навек крыльях; даже если перед этим мне придется прошагать вечность в темноте и холоде.
Даже если будет как-то по-другому я постараюсь навсегда сохранить момент, когда я вижу тебя, мы останемся вместе во всем мире одни

[Gaze]

Walkman

Один за другим переплетаются белоснежные ниточки с тенями и сиянием, и это мгновение соприкоснулось в лице, открывающем глаза... Они глубокомысленно осмотрелись по сторонам, отметив рой то вспыхивающих, то гаснущих искорок, старательно думая, что все это просто сон или придуманная их владельцем сказка... Но это лишь вспышки камер, старающихся поймать момент, когда он снимет маску и покажет свое лицо вновь. "Снова" - подумал Валентино и прислушался к нарастающим внутри звукам мелодии, что росла с фантазией для нового маленького мирка магии, просто сейчас, когда он идет по оживленному ночному проспекту.
Его шаги оттеняли эхо отдаленных машин и гул спешащих прохожих, он шел и ощущал за спиной тень... Точно пробывшая в одиночестве во вселенной чар, теперь она спешила найти нового друга с черно-белыми красивыми чертами, сквозь которые темные задумчивые глаза осторожно ловили исподтишка ее движения; или все то лишь казалось... "Казалось ли?" - еще раз спросил себя юноша, чуть потрогав маску, чтобы радостно ощутить реальность. Нет, кто-то преследовал его прогулку собственной, и огни сменяющих друг друга кварталов не нарушали эту странную игру.
Фокусник из любопытства решил придать ей новый узор и, изящно сделав фирменные пассы руками (вдруг это новый и необычный трюк), обернулся. Перед ним был... Такой же Человек в маске!
Двойник улыбнулся одними глазами так, что у Валентино дух захватило - они были похожи как две реальности - отражение и то, что перед ним; и кажется, даже искорки на масках играли друг с другом в повторяшки. "Кто ты и откуда?" - тихо спросил внутри себя он, боясь что банальность вопроса смутит необычного собеседника. Молчащая копия только шире улыбнулась взглядом и показала газету с фотографией с рассеянной полупрозрачной фигурой, держащей знаменитые черно-белые узоры, с самим собой печатающимся текстом интервью "разоблаченного не-того мага". Все это подсвечивалось туманом с белым сиянием, мистически окутывающим эту чудную встречу.
Как только юноша из любопытства прикоснулся к газете, плавными жестами двойник стал... стирать их и одновременно отходить назад, как будто его притягивал в себя туман и... плавно падать, как лист бумаги... Валентино осторожно тронул его, безмолвного, плоского как тень и сияющего.
Один за другим переплетаются белоснежные ниточки с тенями и сиянием, и это мгновение соприкоснулось в лице, открывающем глаза...

[Gaze]

"Б" значит Бася

Слышу откуда-то приятный мягонький звук: "Мр-р-р". Откуда-то внутри. Ой, неужели это я умею так! Как здорово проснуться и открыть это! Интересно, сколько я еще обнаружу интересного и что из этого главное? Ох, некогда философствовать - высокий и усатый двуногий, приятный и смешной субъект, с добрыми глазами и щечками с челкой зовет. "Бася!". Это я! Бегу-бегу, старательно перебирая пушистыми подушечками на ножках, ведь когда он так говорит, начинается столько приятного и интересного!
Например, круглая формочка, волшебным образом пополняющаяся чем-то ароматным и аппетитным, как только я захочу покушать; или мягонькое теплое место о двух подушечках с какими-то неясными рисунками, на которые хорошо смотреть и смотреть, смотреть да смотреть, не забывая при этом тщательно отлеживать...
То, что несомненно он также любит во мне - нечто обширное, легонько колышущееся и покрытое гладкими и ароматными ворсинками: с этим местом на мне им любят затеваться бесконечные игры - то просто проводят рукой, то перебирают пальчиками по нему, словно человечками или паучками, то чешут приятной штукой с рядом не болючих иголок, приводящих ворсинки в порядок. Это называется "пузиться" (судорожно записываю новое слово в мысленный словарик), притихло-изумленно наблюдая за белым экраном, за которым он сидит.
На нем рождается что-то постепенно, ярко и с сердечком, и буковкой "Б". Где-то то я уже слышала эту буковку. Неужели... Напрягают все тренировки в умении настигать то, что нужно, путем догонялок за бумажной бабочкой и возней с мышкой-пищалкой; и стремглав, как взрослая и сильная, бросаюсь вслед за этим воспоминанием. Сегодня утром, после того как он произнёс "Бася".
Так вот оно! Там тоже есть эта буковку. "Б" - значит Бася! Спасибо это приятному и доброму субъекту об смешных усах и улыбающихся щечках... Не только за это открытие, просто за все, я... Осознаю с каждым днем - я рада, что мы есть друг у друга, пусть так и будет всегда! Мур-р!

Сообщение отредактировал Gaze - 19.8.2018, 12:05

[Gaze]

Di-A-Log

Она смотрела на окошко компьютера, где он онлайн и слова: "привет". Или это картинка или тупой вопрос из разряда "как дела". Ей уже не надо было ничего этого, и морально, возможно, они оба устали от моральных войнушек и самообмана, просто не разобрались, правда это или нет.
"Кто это?" - решилась она написать в последней тактике попыток понять а было ли между ними что-то и нужно ли было это "что-то" ему.
"Оо" (ну кто б сомневался - с раздражением раздалось в ее мыслях, и уже нет охоты копаться в примеривании ему алиби, которые потом опровергались одним махом).
"Мы знакомы?" (но нет, решила она, я ему покажу еще (злорадство от неожиданности опять окрашивалось во враждебное, но ее уже почти не огорчало это).
"Да". (И все?! Вот трус! - пронеслось в голове, под аккомпанемент грустного мысленного смайлика).
"Разве?" ("Получай, гад " - с облегчением воскликнул ее азарт.
"Лин, кончай!" - буркнул собеседник, конечно же слишком умный для таких игр, но не умный, чтобы понять их причину.
"Лин нету" - гордо держит тонус она, с наслаждением уже предвкушая хоть мало-мальскую тревогу, если она вообще что-то значила когда-либо для него.
"Тогда с кем общаюсь?" - однако хмыкнуло в ответ.
"Неважно." - отрезала она.
Что-то набиралось в ответ и стиралось. Ее глаза косили на телефон, вот сейчас он позвонит и она проигнорит, как это делал он. Или скажет тираду про отсутствие смысла и необходимости жить дальше, за которой он холил свою совесть с ответственностью. Но экран безмолвно темнел.
На мониторе что-то мелькнуло. Забанил, нифига не так ничего и поняв - безнадежно пискнуло в ней. Взгляд подтвердил. Ну и наплевать.
Девушка тоже в очередной раз кинула его в черный список. Нет, он ее не любил, раз даже не задал себе труда разобраться. Она больше не пустит его в свою жизнь, и может наконец снова сможет стать счастливой

Сообщение отредактировал Gaze - 31.8.2018, 20:24

[Gaze]

Стоматология от Вжика

Удивительно, порой, какие таланты скрывают в себе даже маленькие и зелёненькие! Это подтвердит кроха с крылышками, в данный момент... Очень скучавшая в славном Штабе, где ее друзья Спасатели занимались типичными для себя хобби: Рокфор готовил, Гайка смастерила, Чип читал, а Дейл смотрел телевизор.
И только Вжик не знал чем себя занять; конечно, тщательно подумав перед этим, что надо знать, что тебе нравится, чтобы этим себя занять. Зеленый малыш судорожно перебирал в головке все, что его может увлечь, но тщетно: телевизор для него был слишком громким и ярким; механика и железки были не по усикам, а читать крошка не умел, да и полагал, что лучше самому создавать истории, чем просто читать о них.
Тик-так, тик да так - и только… часы молчаливо поддерживали самого маленького Спасателя в его дилеммах и философствованиях, и, хотя казалось, что они никуда не спешили, Вжик сам не заметил, как день проходит... а он так и не почувствовал себя к чему-либо способным. Пригорюнилась было кроха, как...
"ПОМОГИТЕ! Хулиганы в клюв залетают!!!" - раздалось неподалеку. И Вжик пулей бросился туда, с радостью осознав, что, даже если он ничего особо не умеет, для того, чтобы выручить из беды обязательно что-то придумаем. С таким вдохновленным настроем он встретил... Огромного орла, всеми силами отмахивавшегося тряпкой от крошечного шершня, действительно почему-то крайне настойчиво приближавшегося к клюву.
Мушка сначала удивилась, но отметила про себя, что не зря все это - и тряпка, и кусочек леденца, раз-в-раз показывающий из рта орла, перебиравшего ножками бочком от преследовавшего его полосатого насекомого. Может, жадина напал на птицу? Но тогда отчего она охает и трет крылышками щеку? Что-то, а это от взора Вжика не ускользнуло. Так вот оно что! У орла болит клюв от сладкого, а шершень хочет ему помочь!
Но, от чего-то смущает и пугает. Может, зеленый и маленький крылатый субъект для помощи ему больше по вкусу? С подобным стеснительно-юморным настроем Вжик поспешил тихонько отозвать приятеля по букашкиной рати и самому с помощью веточки аккуратно извлечь кусок сладости. Орел стал веселым и храбрым и горячо благодарил его, а он... Почувствовал невероятное удовольствие от того что не просто помог, а именно повозился с чужим ротиком. Как это там называется - сто-ма-то-ло-гия? Ура! - Вжик ощутил, что имеет талант и им вполне можно и нужно заниматься (и кстати дома в Штабе его ждет отличный вариант, что тоже жить не может без конфеток и тортиков, беспечно сияющий кривыми передними зубками). Зеленый кроха мысленно со снисхождением улыбнулся ему, направившись к дереву Спасателей, ведь глупыш еще не знает, что увы, кушать много вкусняшек не всегда полезно для зубиков.
Но он будет стараться и пробовать, и скоро всем на свете поможет...
Стоматология от Вжика

Привидюськин... Блог

Зеркало стояло пыльным и скучным, пока пару лучиков луны и чьи-то круглые и сообразительные полупрозрачные и чуть светящиеся глазки не превратили его в волшебную презанятную вещь - если дунуть на него призрачной искоркой оно будет передавать сигнал всем привидюськам о тебе и о них, только надо выбирать канал-паутинку понравившегося потустороннего товарища. И кто-то очень удивился этому открытию, что еще есть ночные создания, желающие поделиться своей жизнью.
И сколько поразительных речей, оказывается, можно посвятить луне и тучкам, сундучкам и доспехам, картинам и всяким старинным вещам, которые, конечно, в сути похожи, но у каждой привидюськи - свои, и как интересно от этого вроде бы прикоснуться и проникнуться друг к другу.
Можно познакомиться и с друзьями - вяфьками, Совенком, Маленькой летучей мышью и многими другими, ведь путем манипуляций с волшебным зеркалом можно создавать и передавать друг другу ролик, в которых они обсуждают привычки и поступки себя, летучих и других. И кто-то, чуть парящий складочками над землей, смотрел, смотрел, и смотрел, и смотрел, смотрел да смотрел на это и... Тоже загорелся завести такой блог, вот зря он боялся зеркал, оказывается, сколько всего интересного и сказочного можно узнать; и неважно в какой замок он попадет на этот раз - тем только интереснее.
И его робкий писк тоже радостно по приветствует всех, кто живет с белоснежными лучиками луны

Мой молчащий Макс

...Он все глядел приятными карими глазками в обрамлении прямого носика и плавного лобика с обязательными кудряшками и бровками, но - и только.
Эдвина, Вэл, Боб и Пэй с Полем смотрели на него во все глаза, и не понимали, почему он молчит, ведь он обязан говорить. Ведь он... жил внутри смартфона на экранчике приложения, разработанного оригинальным юношей-мышем, что очень совестился по поводу своего частого отсутствия на разных вечеринках по долгу работы. А потому подумал: "Моя любимая и папа, мой сын, друзья так часто скучают по мне и не могут порой просто рассказать мне, что у них произошло, это непорядок". Так Макс отложил в сторону творчество и углубился в технологии, с муками и креативом, с бессонницей и позитивом, он наконец представил родным и близким творение.
Это был точно он, только маленький и всегда с собой на ладошке, что было крайне удобно и для усатого худощавого мыша-отца, до конца не нанянчившего любимого единственного ребенка - виртуального Макса можно кормить деликатесами, купать, укладывать спать и одевать в разные комбинашки.
Для крохи-сына, еще недостаточно взрослого, чтобы понимать радость заботы о других, но любившего проводить с родителем время в разных играх, тоже было счастье - электронного юношу-мыша можно было погонять на машинке по сказочным миркам, убегать с ним по разным локациям, собирая монетки, готовить с ним башню из тортиков, отбивать мячик об стенки и много других красочных развлечений.
Для Эдвины смартфонный возлюбленный мог быть счастлив любому, даже самому маленькому смену дизайна его комнат, что не могло не быть бальзамом для ее души, так любившей делать ему подарки, он мог с ней сочинять мелодии, рисовать картинки, и фотографироваться, и любой такой цифровой гостинец молодому мышу сопровождался волной позитивных смайлика о любви и восторге.
Ну а для Пэй, Комиссара Тобиаса (да-да, и этот суровый энтузиаст ордена синячков был рад поговорить и поиграть, особенно если это связано с товарищами) и Боба, их друзей - Спасателей, вообще не представляющими себя без новых ярких впечатлений тоже, важно было просто то, что уж теперь он мог жить с ними хоть целую вечность, и бесконечное количество уровней, и уже никуда не денется, а всегда будет махать ручкой как в первый раз и несомненно поддержит любую беседу; но... Он молчал. Вот молчал и все! Расстроенные друзья одним за другим отказывались от игрушки и забывали про виртуального Макса. Ну вот что он молчит? Его добрый мягкий голос так важен для них!
И вот однажды, его бодрый прототип вернулся незаметно пораньше домой и увидел, что с приложением не возится увлеченно семья и друзья, хотя раньше ему надо было сделать какую-то легкую шалость, чтоб его заметили. "Может, им разонравился мой подарок?" - подумал он. Конечно, это означало, что его любят и ждут, и никакой виртуальный заменитель с ним не сравнится. Но он так старался!
- В чем дело? - спросил он, когда они собрались вместе, как по команде, глядя пригорюнивше-умоляющими глазами
- Ты молчишь - вставила словечко его любимая, все остальные кивнули.
- Как это молчу? - потешно-изумленно мотнул кудряшкой тот.
Миг спустя до него дошло, и он поспешил включить нужные настройки.
- Молчу еще? - лукаво подмигнув, передал он смартфон.
- Да. - уже неуверенно ответила Эдвина, предвкушая перемены (все тоже затаили дыхание).
И тут же с экрана их любимого приложения донеслось приятным электронным голоском - Разве? Давай пообщаемся!
- Ура! - затянули все как один, виртуальный мыш вторил им троекратным "ура".
Но беседу и игры с уходом за ним отложили на время, чтобы горячо обнять и цомнуть в носик настоящего Макса, что от смущения тотчас порозовел им; ведь так хорошо, что он у них есть, как и...
"Мой говорящий Макс"

[Gaze]

...После некоторой паузы, распихивая всех гостей (провожавших его раскрытыми ртами) пухлыми локтями, через противоположную сторону относительно кулис к ним помчался Дейл под космически-рычаще-щелкающий саундтрек, задевая накладными дредами и с массивной маской-шлемом поверх них, лапки осторожно перебирали пол, рискуя запутаться в накидке-сетке. Чип не выдержал этого и странного ощущения, что не покидало его спустя несколько мгновений назад (будто он был одет исподтишка во что-то черное и массивное), и побежал навстречу.
- Бу-га-га! – продекламировал он, старательно щелкая, и прибавил – А… А следующая выйдет на сцену – Хищник - (ткнул в себя пальчиком) – гарантирует… - нараспев начал торжественно объявлять.
- Дейл! Ты что выдумал?! – расплескался было в возмущениях первый бурундучок, как…
- Аааа!!! – пискнул он, замахав лапками и невольно защелкав костюмными зубищами, глянув в зеркало, предоставленное вторым и шарахнувшись за ближайшее кресло. Он был как бы внутри инопланетного монстра с хвостом с шипами, ручищами с и когтями, с челюстями простыми и выдвижными.
- Эх… Какого Чужого потеряли!.. – усмехнулся вдогонку красноносый мини-пухляш-Предатор , вдохновленно тряхнув дредами и откашлялся – Итак, сейчас выйдет та, которой, думаю, будет приятно видеть лично меня - (снова ткнул пальчиком в пузико) – в таком виде…
- И меня! (в образе Алекса из «Заводного Апельсина»)! – громогласнуло вдруг из-за кулис - и участники церемонии изумленно-восхищенно привстали с мест: с классическими меланхолически-сказочными нотками из кулис выскочил мыш о темных кудряшках, приятно-округлом лобике и тоненьком носике, что теперь подчеркивал один обрамленный накладными ресницами глазик, черная шляпа-котелок и такого же цвета трость, выписывавшая элегантные пируэты. Закончив краткий приветственный танец, он отвел руку в сторону – Итак, это она – вдохновившая нас – Gazero!
После Макс, пропустив девушку в аккуратненькой шляпке, с веером, в легоньком, платье с пышным-пышным низом и рюшами, ниспадающими с открытых плеч, вперед – к аплодисментам и зрителям, подманил бурундучков и, не успели те прийти в себя, как он приготовил себе и дал им подносы с апельсинами и стаканами молока, троица удалилась к посетителям праздника.
- Я и мои друзья – Спасатели и Спасайки благода… - Газя, чуть присев и поиграв веером, запнулась и чуть покраснела, отметив в первых рядах Elf June и luckyd99, Монти и Морозко, и хотела было вернуться назад.
Но тут –
- Куды? – подмигнул ей бодрый синяк под глазом щенка, что важно поправил значок комиссара, ленту кавалера и напудренный парик с буклями, с кружевным воротником, помахав немного игрушечной саблей и чуть погарцевав, и, приободрив ее взятием за ручку, провел ее ближе в луч света. – Награды ждут. Например - "Тю-Лень" - лучший в номинации "Лучшая внесабжевая работа года - Прозаическое произведение".
И ждущие рядом Рокфор в курточке рок-звезды с накланым ирокезом, изобразив соло на гитаре, подбадривающе показал привычный в таких случаях жест с указательным и мизинцем лапки, Муми-папа поджидал в цилиндре и плаще, поклонившись и чуть поцеловав ручку; затем они вручили первый приз, пожали руку и девушке и Тобиасу.
- Спасибо. – сказала она, погладив незаметно хвостик мыша и дав конфетку милому троллю, помахав сидевшим в зале Максу, Olgfox, RamDale, Бельчонку, и Палычу.
- ВзЮ! – поддержал подлетевший Вжик, маленько изобразив маленькое, но доброе привидение в простынке с разрезами для глаз, витая веселыми и увлекательными фигурами пилотажа, что был вместе со Снусмумриком, что полагал – лучшая роль – это быть самим собой, а потому, скромно чуть кивнул головой, тихонько толкнув того в бочок, чтобы тот перевел его слова и передал следующую награду.
- Не стоит благодарности, - начал он, стараясь поправить любимую шляпу и платье, чтоб они выглядели торжественно. – Ведь еще ты награждаешься в номинации "Лучшая внесабжевая работа года – Коллаж. Поздравляю.
- Ой прям «лучшая»… - вставила словечко Газеро, отметив приветственным маханием руки и LoneHackeer, Lawhinie и xucn, NyckDzan, GeneralLukin. Она хотела что-то еще сказать, но тут к ней, в миниатюрном сияющем во всех смыслах балете, брызгая капельками в зал, подползла целая толпа хатифнаттов, одевших умилительно-потешные шапочки-шляпки разнообразных грибочков и юбочки-листики, передающих еще подарок за труды из крохотных ручек в крошечные ручки, в сопровождении Бузи в костюме ромашки, осыпавшей Газю и зрителей, показывавшей всем большой плакат-грамоту, гласящий:
«И за стихотворение "Как не верить в Твою Любовь" - лучшее в номинации "Лучшая внесабжевая работа года - поэтическое произведение" Так держать! Мы любим тебя (Спасайки+Спасатели+Муми-Семья+и не только )))».
После того, как они отошли, а аплодисменты и радостные выкрики затихли, все ждали речи Гази, долгой и лирической, задушевной и философской, волнующей и вдохновляющей. Повисла немая пауза и, казалось, даже занавес не смел дыхнуть. И вот, она придвинула наконец ближе микрофон.
- Спасибо за все, друзья, буду стараться! – чуть поклонилась Gazero и сделала руками «сердечко» (Агенту Чипу, Captain Baloo , Denton, Stone King, ScissorFox, AlpineBird и… всем-всем-всем).

Сообщение отредактировал Gaze - 10.10.2018, 20:18

[Yandex Bot]