[X] Помощник

[Gaze]

"Чип-сы"...

...Загадочное это слово, выведенное на ярком пакетике, с точки зрения бурундучка, таило в себе зашифрованное послание ему (раз там упоминалось, как ему казалось, его имя).
Чип был абсолютно убежден в этом, когда впервые столкнулся с ним глазками, а с пакетиком, содержащим слово - носиком.
"Что бы это значило?" - продолжал думать он, когда притаился за кустиком и следил за группкой воробьев-разбойников, по заданию Штаба разузнать их дальнейшие планы.
Последних, впрочем, не были разведаны - воробьи сплетничали о товарищах и хвастались, кто сколько невинных букашек задавил; что продолжалось в течение получаса.
Все это время Чип не отрывал глаз от яркого прямоугольничка пакетика с манящим словом (да и запах исходил оттуда просто сказочный, так и дразнящий аппетит бурундучка).
"Вот знатная приправа для его кулинарных новинок будет Рокфору!.. Готов побиться об заклад, не каждому повару повезет с такой..." - с теплотой подумал он, стараясь не шуршать листиками куста (он любил иногда сообщать Рокки о незнакомых Спасателям вкусностях или приносить их - за это он неизменно первый удостаивался чести попробовать приготовленное с ними блюдо, в дополнение к чему благодарный и добрый мыш гладил его по макушке и рассказывал какую-нибудь новую увлекательную историю).
С этой мыслью он от нетерпения чуть продвинулся вперед в кустике; придумав быстренько подобрать пакетик, что точно названием просил забрать себя именно его (когда ж улетят разбойники-болтуны на своих грязных, куцых крылышках?)
"Когда ж?.. - спросил еще раз находчивый Чип, переминаясь с лапки на лапку и раз-в-раз поглядывая на заветную подпись "Чип-сы", - Так хочу угостить этим Гаечку, может, потом на автомобильчике поедем туда, где никакой противный Дейл, что в такие, м... особенные моменты ходит за мной попятам, не достанет!.. Он хоть мне и друг, но... Как же хочу ее угостить этим деликатесом, когда будем совсем одни!..".
Так, бурундучок сам не заметил, как охватили его мечты, трепет и даже томление (а соблазнительный пакетик все лежал себе, конечно же, не догадываясь о его страстном желании поделиться им с мышкой в романтичной обстановке; и не обращая внимания на воробьев, гарцующих вокруг своих ярких картинок и надписи, все судачивших - не пересудачивших, кривлявшихся друг перед другом, играясь в футбол сухими хлебными крошками.
"А вот крошке Вжику лучше такое не давать или по крайней мере, не оставлять одного с таким... - заботливый душой Чип тотчас стал прикидывать, куда спрятать по возвращению в Штаб находку от любопытной мушки. - Что-то подсказывает мне, что в пакетике что-то мелкое и вкусное... Жаль будет, если он опять рассыпает все или потеряет пакетик... Я не жадина, но... И эти перспективы нежелательны!..".
С подобным философским настроем бурундучок... вертелся на месте и не знал, как усмирить чесавшиеся лапки и шевелившиеся в волнении ушки (ими он ловил малейший шорох, чтобы самоотверженно защитить свое право овладеть вожделенным пакетиком если что).
"Что за банда?! - возмутился он наконец (и бурундучкино терпение может лопнуть!). - Нашли где клювы чесать, именно у штучки со словечком "Чип-сы"!.. Будто других мест нету?!.. А вот таких изумительных пакетиков точно нету... Эх... - не в силах преодолеть жажду отвоевать у пыльной городской улицы такую чудную редкость, он взмолился, - Ну пусть что-то их хоть на миг отвлечет от него!..".
И тут, как по волшебству, чудо произошло: на стайку воробьев-разбойников налетела еще одна, куда хуже - орда мальчишек с рогатками, которую те боялись как огня.
Они занялись своими заботами, посвященными удиранию одних и догонянию их другими; и ничто наконец не мешало счастливому Чипу тихонько взять пакетик с поразительным словечком...
- ..."Чип-сы"! - отчеканил он еще раз, любовно водя пальчиком по буковкам, уже в Штабе, окруженный другими его обитателями: соскучившийся по нему Вжик бросил вышивание ниточкой по паутинке и пулей помчался к бурундучку, как только почуял, что тот вернулся.
Гаечка, хоть и чуть огорчилась, что стоящей никакой информации не было получено, но тоже радовалась его приходу, и новинке, поскольку сама очень любила что-то изобретать новое, и сейчас с интересом рассматривала в лупу красочность пакетика.
Дейл тоже пришел, но потому, что ему издали обнаруженное товарищем показалось журнальцем комиксов по мотивом его обожаемых мультиков и сериалов про супер-героев (ведь и они яркие на краски).
Рокфор также подошел, вернее, можно сказать, прямо... подлетел, уловив опытным и шаловливым носиком новый, сочный запах, что привел его в восторг, кроме того - он отметил любознательными ушками загадочное "сы", что имеется и у его найлюбимейшего продукта питания; о чем он немедленно высказал догадку:
- О, может, приготовили новый сорт сыра и продают в пакетиках?.. - от представления себе, что за лакомство его наверняка ждет, он только и смог, что стеснительно-горячась щипнуть себя за ус.
- Кто знает... - отозвался Дейл, и всмотревшись в надпись, с завистью-ехидно заявил, - А ведь глядите-ка: Чип так известен что ли, что его имечко на пакетике стали печатать?!..
- Да еще на таком красивом... - обиженно буркнул он чуть погодя и отвернулся, надувшись.
- Не завидуй, братец, не надо!.. Он старался, рисковал для нас... А что название такое, он не виноват... - мягко отметила мышка, отложив лупу и поправив очки на лобике и челочке, - Может, это и не с ним связано...
- Нет, с ним! - не унимался второй бурундучок, задетый еще и тем, что Гаечка его защищает и, польщенный, он, Чип, теперь точно уведет ее у него.
- Признаться, я тоже так подумал, что со мной связано, а потом подумал, что правда - не со мной!.. - а первый смущенно-блаженно покраснел, словно как и ждал такого положения дел.
Мимо них не мог равнодушно пройти и Вжик: мушка слушала, стараясь понять в чем дело, однако, сейчас и он вынужден был признать, что Чип действительно был знаменит, особенно - умением запутать; и...
Так и сел от этого всего на второй компонент таинственного названия.
- Точно, кроха, ты прав - не с Чипом тут связано! - поправил второй ус неунывающий Рокфор, уяснив для себя все по-своему, интуитивно правильно, надо бы знать, при этом, аккуратно переместив мушку к себе на плечо, а упитанным пальчиком озадаченно гладя "сы" на пакетике.
- Вы поглядите на это, друзья! - продолжал он, обнимая (чтоб незаметно помирить) обоих бурундучков и принимая у Гаечки лупу, - Тут не просто "Чип"! Тут "Чип-сы"!.. Вот что-то означает, это сочетание, особенно "сы"... Давайте подумаем вместе, еще...
- Я поняла - это привет из Китая тебе, Чиппик! - с усмешкой поправила хвостик мышка, для примирения бурундучков даря им микрочипы со списком всех маршрутов знакомых банд - А это вам от меня, чтобы не терялись и... не ссорились из-за находок...
Вжик поторопился подлететь и незаметно положить по кусочку паутинки с вышивкой каждому из них.
Чип и Дейл переглянулись и улыбнулись.
- Да, правда, я чего-то зря так на тебя, извини, неправ! - приобнял один другого.
- Да ничего, может и найду пакетик "Дейл-сы", подарю, обещаю... - с энтузиазмом откликнулся собеседник.
- Чего уж там, мы одна команда! - подмигнул тот ему, - Так что давайте думать, что бы это значило, это "сы"...
- Я знаю, что - посвятили тебе сорт сыра, счастливчик! - кокетливо погрозил пальчиком Рокки в сторону Чипа, - Но я посвящу тебе, и всем нам новый рецепт с ним... Да, точно, давайте, попробуем прямо сейчас китайский сыр; уверен, он такой же вкусный, как рокфор!..
С этими словами мыш раскрыл пакетик и... восторженно-изумленно снова щипнул себя за ус: из глубин него, ароматного высыпался дождик-фонтанчик из легких лепестков, желтых, манящих...
- Это не сыр!.. - тихонько отозвался Чип, зачерпнув горсточку очень мелких желтых кусочков, осторожно попробовал.
- Ух, да они хрустят!.. Ням... Просто тают во рту!.. Попробуйте!.. - он поспешно стал черпать еще горсточки и делиться ими с товарищами.
Они кушали, как всегда, каждый по-своему: мушка смаковала, играясь и примеряя к своим крылышкам лепестки.
Дейл торопливо-жадновато уплетал за обе щеки, вскоре взяв горсть нового лакомства для аппетитного сопровождения своего просмотра телевизора.
Рокфор с трепетом обнаружил, что лакомство имело вкус сыра, и занялся немедленным сочинением рецепта с ними (новшеством и одноименным своим любимцем), который по вкусу и удивительности не уступал бы новому лакомству
Гаечка аккуратно хрустела, чуть краснея щечками и опуская глазки, хлопая ресничками.
Чип любовался этим, сам наслаждался вкусом найденыша, благодаря судьбу, что когда-то прочитал на пакетике с ним:
"Чип-сы"...



Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:08

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

Мираж света

Шумит воздух, мелькая ночными листьями из огней и постоянного поиска чего-то, близкого к яркому, что можно было бы назвать светлым... он с тихой напыщенностью смотрит на время и очень гордится тем, что его вдыхают, жадно торопясь заслонить маленькие искорки от белоснежных знаков флага…
В его эпоху звенели торжественно колокола над головами тысячи людей, с покорной дрожью подхватывающих и впитывающих льстивый многоголосый хор придворных: «Да здравствует Король!».
Он - тот, ради роскошной мантии и короны которого портные и ювелиры изнемогали сутками, боясь не успеть к очередной церемонии, осклабился и капризно шевельнул рукой (словно показывая, что все ему надоело); и его маленькая, с темной гладкой головкой, супруга – Королева, робко-испуганно посмотрела в его сторону.
- Чем тебе не нравится твой День коронации, милый? – спросила она, изо всех сил стараясь сохранять надменным выражение, почти детского, лица, как это нравилось мужу.
- Всем, скучно!... – лениво задумавшись на мгновение, отмахнулся тот и еще больше замахал руками, избалованно задрыгал ногами, требуя тишины.
Вся процессия остановилась на мгновение ока и поданные преданно замолчали, выжидающе столпившись около трона. Но Король внезапно выкрикнул: «Все вон!» и резко повернулся к жене, чуть съежившуюся от перемен в его взгляде.
- Потому… Хочу, чтобы была война! – после паузы, наконец, бездумно, очень твердо проговорил он.
- Но милый, ее никто не ждет! – от рвения остановить беду та вскочила с трона, и маленькая головка затряслась, чуть не скинув простенькую корону, прочно вкрепленную в волосы, - Война приносит разрушения, страдания народу!....
- А и пусть! – холодно возразил тот, - Народ слишком расслабился, кушая с моих полей, одеваясь с моих станков и пачкая мои покои!.... Я хочу, чтобы он занялся полезным и принес что-то свежее из соседней страны, ведь и ей лучше не расслабляться… Пусть случится война!...
- Но ты же понимаешь, что война никогда не принесет пользы, а только погубит!... Милый, не заставляй никого воевать, все должно быть мирно!....
- Молчать!!! – рассердился Король, отстраняя от себя супругу, - Хорошо тебе говорить: сидишь у себя в покоях и ни о чем не печешься; а я – правитель, я должен заботиться о подданных!... Забота – это воспитание, а ничто лучше не воспитывает, чем огонь и меч!... Без войны мой народ распуститься и потребует воли, а она научит их гармонии жесткого контроля, воспитает патриотами… Так я сохраню королевство и принесу им пользу! Зови гонцов, пусть собирают отряд из добровольцев!!!
- Не стану! – чуть не плача, шокировано отбежала к окну замка Королева, - За звучащей, красивым благородством, ложью не спрятать тебе эгоизм и желание избавиться от тех, кто верно служил, только потому, что такова прихоть!...
- Знай свое место, женщина! – чуть не заорал ее супруг, зловеще и взбудоражено потягиваясь за шнурком для вызова охраны. – Не тебе судить о справедливых действиях твоего правителя!... Сиди же в темнице до тех пор, пока не научишься держать свой глупый язык за зубами!!! Или я сейчас…
И, как ни горько, маленькая Королева, вынуждена была наблюдать следующее: перед ней стали двое суровых стражников с алебардами, вошло несколько гонцов, а нахмуренный Король с хищной улыбкой держался в шаге от того, чтобы отдать непоправимый приказ касательно ее!
А ведь еще столько, пусть и серых, но причудливых облаков проплывало мимо нее, столько мелодий капелек воздуха хотелось разгадать… потому и пришлось ей поклониться перед Королем и дрожащим голосом сказать перед ним, стражей и гонцами: «Будет исполнено, Ваше Величество! Я сама приведу к Вам предводителя отряда!».
Только после этого Его Высочество самодовольно улыбнулось и проследило, чтобы за супругой крепко заперли ворота…
За которыми стояла пыльная, разбитая дорога, одинаковые улицы, с мрачными вывесками и угрюмыми зданиями с трещинами, будто неожиданно говорящие голосами каждого жителя: «С другими – хоть тьма, но только чтобы у меня было место под светом!».
Слушая отчеканенный грохот сапог стражи, Королева только и думала о том, почему, в один миг, все суетливые торговки, все мечтательные служаночки, все ворчливые кузнецы и сапожники, непоседливые дети и слабенькие пожилые нищие – все не смогут спрятаться только от играющей мысли ослепленного золотом, не помнящего, что за крепкими, душными стенами замка есть чистые озера, теплая трава, причудливые узоры полей, рисунки гор?…
Они будто содрогнулись и трусливо замолчали, когда, на площади, клич Королевы остался безответным: над ее маленькой темной, гладкой головкой нависли дюжие стражники со скрещенными оружиями, недобро поблескивающими красным закатом из тьмы; а за ним… одни горожане смеялись и принимались переводить все на свои жалобы, другие поворачивались и молча уходили, отрешенно поправив наряды; третьи выли и валялись в пыли, соглашались идти в рабство, но только не на тропу войны, на смерть!
Она уже собиралась мягко закрыть глаза поникшей Королеве, как среди толпы раздалось: «Я готова защищать королевство! Возьмите меня в войско!...», и из расступившегося народа вышла невысокая девушка с коротко остриженными волосами, несущая перед собой, с большим старанием смастеренный ею, флаг, на голубом фоне которого чуть отливают золотом белоснежные знаки – символы земли, где пролился липкий дождь своенравия правителя.
Его супруга, чуть увидев только-только укрепившиеся ручки девушки, с энтузиазмом удерживающие неимоверно высокий флаг, ахнула и подбежала к ней, справедливо решив лучше озябнуть от решетки темницы, чем озябнуть от ошибки сердца.
- Ну что ты, что ты, дорогая? – мягко сказала она. – Это дело для взрослых, сильных, тренированных и черствых мужчин; а ты… Такая маленькая и наивная, не знаешь, на какое ужасное дело посылает тебя Король от моего имени!... Лучше даже не думай об этом, ступай себе домой, расцветай и радуйся солнышку!....
- Сила и зрелость прежде всего в храбрости! – смиренно возразила та. – Что же «взрослые и сильные мужчины» не идут в бой за своего Короля?... Ведь они знают, что опасность может породит то, чего нет страшнее - трусость и безразличие?... Моя Королева, я не могу спокойно «радоваться солнышку», зная это; возьмите меня в войско, ведь… Я чувствую, что от меня зависит и Ваша судьба!
Затем девушка еще ближе стала к Королеве, жалеющей ее, столь юное и скорое, падение волшебных листьев мысли и надеющейся, что ее супруг, увидев такой поворот реализации своих безумных желаний, передумает.
Она, еще раз согрев сердце этой верой, взяла тихонько за руку девушку, которую, за хрупкое телосложение и сильный энтузиазм, шутливо прозвала Воительницей; замечая, по дороге в замок, будто тревожные стаи черных звезд в небе…
Но кому, а Королю этот мистический знак был не знаком, ведь его окружали льстивые улыбки, блестящие от алмазов стены и громовой возглас стражи, докладывающей о «возвращении Ее Величества и предводителя добровольцев».
Эти слова звучали для него столь таинственно, что он вальяжно расположился на троне, совсем почти не заметив вбежавшую Королеву.
- Милый, я тебя прошу, передумай, пока не поздно, ведь я… - только успела торопливо и чуть жалобно попросить она, юркнув к трону, как…
… - Я пришла, Ваше Величество! – бодро сказала Воительница, не расставаясь с флагом.
- Что ж, очень неумело, с твоей стороны, жена, присылать мне, для такого дела, девчонку!!! – сердито огрызнулся, в сторону виновато глядящей Королевы, тот, заслышав женский голос, но, подняв на посетительницу глаза, внезапно застыл в неприятно сквозящей задумчивости. – Но, знаешь…
- Что, что ты опять задумал? – с пронзительной тревогой подскочила Королева, переводя взгляд то на него, то на Воительницу; порываясь даже подбежать к ней и загородить от стражей, которых муж подманил к себе, чтобы увести и спасти. Однако Король изловчился и усадил ее на место.
- А ну сядьте на трон, Ваше Высочество, не то я рассержусь! - несколько игриво бросил он на ходу. - Что за неподобающее у Вас поведение?!.... Послушай-ка, крошка, чего ты сделала эту безделицу?
- Это символ свободы и мира в Вашем светлом королевстве! – вдохновлено ответила та, стараясь подвинуть свое массивное, сияющее белоснежными знаками, изделие поближе к своим правителям. – Я сделала его, чтобы оно приносило ему и Вам покой, счастье, удачу и богатство!.... Повесьте рядом с троном, если желаете, и, думаю, все, чего, я Вам желаю, исполнится!...
- Забавно, только… Ты надеюсь, не забыла, зачем тебя сюда привели? – улыбаясь, спросил Король.
- Нет-нет, Ваше Высочество! – робко и торопливо осеклась та и приняла военную стойку. – Приказывайте, что делать, я готова все выполнить на благо Вам и Вашему королевству!
- Ну, слушай: если завоюешь соседнюю страну – будешь… у меня, во дворце, жить; а не завоюешь – отправишься в темницу!... Стража проведет тебя к моему советнику, он расскажет про соседние страны; затем можешь идти к моим воинам, в поход… Ступай и завоюй!
Услышав приказ, Воительница поклонилась и, как ни в чем не бывало, ушла за знакомой стражей, готовясь мысленно к тяжелым стратегическим задачам. двери за ней захлопнулись.
- Как же так?! – не выдержала Королева. – Ты же обещал, что будет отряд из добровольцев!
- Мало ли, что я обещал! – пустым тоном проговорил Король, играя короной.
- Ты что же, бросаешь ее одну в войско, где полно, отупевших от резни, осознания своей силы и власти, зрелищ и вина, взрослых мужчин?!!.... Ты же ведешь ее на гибель!!!...
- Ах, до чего же это будет забавно! – со страшным упорством воскликнул тот. – Представляешь, что она, маленькая, слабенькая, будет среди сражения, пожаров, грабежа, визжащих жителей, разозленных, ее растерянностью, солдат… А отступать ей ведь нельзя: у нее на руках флаг, что мне понравился!.... Только если она не передумает и не прибежит, ко мне назад, чтобы я ее помиловал, если…
Королева в ужасе похолодела, дрожаще отскочила на секунду, после… опрометью выбежала из тронного зала, стараясь не слышать шипящих ядом дальнейших мыслей своего супруга, и не смотреть на его, налившиеся кровью, глаза, не знать того, что к ней был обращен его… словно рев дикого зверя: «Стой!!!.... Стой, дрянь!!!.... Стража, ко мне!...».
Она торопилась встретить Воительницу, в это время уже одевшую замысловатый шлем и доспехи, севшую на коня и взявшую внушительный, но затупленный меч, флаг, уже готовясь ехать в поход, с ответственным взглядом озираясь назад - на молча ждущее, несколько свирепое, окружение из рослых воинов.
«Подожди, остановись!» - раздался среди потока шума их щитов слабый и…. такой знакомый, заботливый голос.
Девушка повернулась в седле на него и увидела запыхавшуюся Королеву, судорожно схватившую ее коня за узды.
- Не пущу! Пускай меня схватят, не пущу тебя на гибель!- отчаянно вырвалось у нее.
- Почему Вы так считаете? – удивилась Воительница, сжимая в руках флаг. – Воины подготовлены, я тоже… Все получится!
- Дорогая, милая девочка, ты не знаешь, что такое война! – с жаром проговорила Королева, не боясь произнесения собственных слов. – Это такое жуткое явление, при котором за усталость, слабость, малейший промах свои растерзают любого, даже командира!.... Тем более опытные королевские воины!... Умоляю, бросай оружие, дорогая! Ты не сможешь воевать, только погибнешь!... Именем Короля, освободите дорогу!!!...
Воины молча расступились, хотя, безусловно, посмеивались в душе, и готовы были сорвать свою злость от затянувшегося и прерванного тправления на всех.
А Воительница только грустно проронила: «Но я же защищаю Вас и Ваше королевство!».
Взгляд же Королевы только печально говорил: «Ах, дорогая! Королевство не стоит твоих мук,!.... Это все – лишь прихоти его правителя!.... Если бы только ты это понимала!».
С противоположной стороны приближался шумный отряд других воинов, возглавляемых… самим Королем, вопящим на все улицы: «Где ты, дрянь?.... Найду – казню на месте!».
Эхо этого отвратительного вопля пронзило Воительницу насквозь и она осознала, что затевается черное пламя, из темно-желто-уродливых ромбиков капризов, некогда бывших, белоснежными, лишь чуть отливающими золотом, знаками, которое нельзя потушить… Или же в ее силах остановить его жадные, бешеные языки?
- Ваше Величество! – смело крикнула она Королю сквозь гул толпы воинов, а Королева, прикидывавшая, как безопасно пришпорить коня, не двигающегося с места; вновь встревожено задергала его поводья и взмолилась: «Тише, дорогая!.... Лучше уезжай, пока есть возможность и он тебя не заметил!... Быстрее, беги!!!...».
Но она вынуждена была самоотверженно приникнуть к шпорам Воительницы, все еще стараясь заслонить ее от окруживших стражников и незаметно дать убежать от их предводителя – того, чья корона так безобразно треснула от гордости и самолюбия и чья мантия превратилась в хватающего все монстра мига желания!
- Ах, вот ты где! – скалясь, с кокетливой злостью выкрикнул он в сторону своей супруги, жалобно уговаривающую его взглядом отпустить ни в чем не винную девушку. – А ну иди сюда!!!
Королева, помня бесцеремонные толкания стражи в спину алебардами, больно колющие в ее хрупкие лопатки; предпочла сама встать и подойти к мужу, при этом не отходя далеко от коня Воительницы; вначале все растерянно, а затем недоуменно, наблюдавшей, как Король сам приблизился к Королеве, загораживающей… ее всеми способами, взял дрожащую супругу за простенькую корону, прочно вкрепленную в волосы, приговаривая: «Сюда, я сказал!.... Что же ты за дрянь?!!... Я тебе покажу!!...»!
- Оставьте свою жену в покое! – желала было протянуть к, слабо сопротивляющейся, Королеве руки Воительница, но массивный флаг мешал. – Как Вы можете ее так мучить?!.... Лучше сказали бы, если желаете, конечно, на дорогу моим воинам что-нибудь… А то невежливо без распоряжений Вашего Высочества ехать!...
- Молчать!!! – прежде всего, рявкнул тот, на, Королеву, вырывающуюся и едва слышно простонавшую: «Ничего не слушай, беги скорее, он хочет тебе только нехорошего!!!...»; после любезным тоном проговорил: - Вот эта глупая упрямица… – он еще раз грубо толкнул свою, почти обессилевшую, супругу. – …своим недопустимейшим поведением меня разозлила… И если хочешь, чтобы я снова подобрел и перестал ее мучить, укради для меня алмазную вазу – военный трофей, из соседней страны, и принеси в мои покои… И с ней ничего плохого не случится, клянусь!....
- Будет исполнено, Ваше Величество! – с готовностью ответила Воительница и поспешно развернула коня на страну, куда она и ее воины отправлялись; под довольную усмешку Короля и печальный взгляд Королевы.
Она… словно предчувствовала, что непонятные, зловещие стаи черных звезд в небе в ужасе убегали от вероломных воинов, срывающих петли с чужих домов и лезущие в драку с первым встречным ради замеченного чужого тусклого гроша.
Воительница прилагала все усилия, чтобы не допустить убийства, ведь была правильно уверенна: пусть лучше война будет незримой (под звон устрашений и дипломатии) чем непоправимо калечащей и уносящей жизни.
Она украдкой тушила поджоги и показывала места укрытия пленникам, перепуганным жителям чужой страны.
За это они готовы с радостью были передать жемчужную вазу – самое ценное, что у них есть, но… на нее незаметно и так щемяще упали маленькие рубиновые капельки, усыпляющие буквально… мысли Воительницы, невольно растормошенные, ее жадными воинами, пустившими камнем в ее замысловатый, но плохо защищающий шлем…
Это стало словно как ударом в сердце Королеве, от горечи бросающейся на решетки темницы и кричащей: «Что же ты наделал?!... За что отправил ее на войну?!... Бессовестный!!...».
Этот крик открыл перед ней совершенно новый мир, ступенькой к которому стало лезвие палача и гордое эхо Короля: «Не твое дело!!!.... Умолкай же навеки, ничтожество!...».
И, после черных лезвий мига и неотпущенных на волю звездочек чьих-то глаз, он спокойно пошел к себе в тронный зал, где его ждали новые, холодные и лживые, придворные красавицы, никогда не способные заменить Королеву, золото и пир, серо-одинаковый, громогласный голос стражи, докладывающей, что: «прибыл отряд из соседней страны».
Услышав это, Король вскочил, оттолкнув придворных и расплываясь в коварной улыбке, что снова медленно пробуждала шипящих ядом мысли, при взгляде на радостно вбегающую Воительницу, несущей в руках жемчужную вазу.
- Ваше Величество…. – хотела она обратиться бодрым голосом, как остановилась, чувствуя какую-то необъяснимую тоску и пустоту внутри: перед ее глазами сверкали стены алмазами, выжидающе-вальяжно располагался Король, а… Королевы не было!
- Умница! – тем временем игрался мантией тот, потягиваясь к вазе, - Ну, передай вазу своему правителю; а награду за нее можешь оставаться на пир и… вообще жить со мной, во дворце…
– Почему Ваша жена не сидит рядом с Вами? – будто не расслышав последних слов, спросила та. – Ей не здоровиться?... Что-то с ней случилось?... Может, помочь ей?...
- Она…. – забегал глазами Король, гадливо поморщившись, - Она болеет и не может выйти, чтобы тоже принять твой дивный подарок; но надеется, что ты ее извинишь за это… Ну, довольно, давай вазочку и сядь со мною за стол: я хочу непременно отметить твою победу и выпить за ее скорейшее выздоровление!....
Воительница невольно отступила, почуяв неестественно слепящий огонек в его глазах и отголосок чего-то, трагически затаившегося во тьме подвалов замка; что-то звало ее, терзало сомнениями, не позволяло верить всему, что происходило…
- Я… обязательно приду, Ваше Высочество! – решила она, поклонившись перед необычайно обрадованным Королем, - Только сниму доспехи и поблагодарю воинов за соучастие в нелегких боях!...
- Хорошо! – мягко бросил тот, - Только быстрее приходи назад, я жду!...
Эти слова оттенялись тем неприятным гулом волков и ветра, мрачные огоньки которых обычно печально убегают в более спокойные углы портьер, ставшими причиной того, что…
Воительница чуть не потеряла спасительную веточку рассудка среди океана хаотичных мигов – ведь за одной из них, таких ободранных и испачканных, тепленькие и ласковые руки и сердечко Королевы были откинуты от закрытых, ржавых железом, дверей свежего дыхания и долгожданного солнышка… твоего спасения, спрятанного в тусклом ключике, недалеко от которого была отброшена простенькая корона, крепко вкрепленная в волосы!
Их хозяйка уже не знает, что по ним украдкой мягко провела ладонью Воительница, что смахнула слезу и, скинув в, заросшем паутиной, углу доспехи, шлем, осталась в одной простенькой и длинной рубахе; а на собственные, коротко остриженные, волосы накинула черную длинную шаль (чтобы дать почувствовать себе, к чему приводят, слишком жестоко-насильно, растормошенные маленькие рубиновые капельки)…
Когда она вошла в тронный зал, они снова появились, только на глазах и лишь стали странно-светленькими, как мираж справедливости и красоты света власти, перевернувшиеся картины которой были перед их больно жгучим дождем: Король, как ни в чем не бывало, видимо, соскучившись, снова развлекался среди придворных красавиц; будто не зная, что…
- …Выходит, это вы убили свою жену? – чуть заметно прошептала девушка, сдерживая отвращение.
- Что это ты такое болтаешь, крошка? – отвлеченно слепо оглянулся на нее тот, маня к своему трону. – Впрочем, ты права… Ну и что?... Лучше иди сюда, я подарю тебе, в утешение, вместо этого убогого платка корону… Да и поставлю вазочку возле себя… Только дай ее и иди ко мне!...
Услышав его последние слова, Воительница ахнула и, исполненная шока, метнулась к окну и швырнула туда изо всех сил трофей, столь нелегко доставшийся ею.
- Вы эту вазу не заслужили!!! – отчаянно выкрикнула она. – Пусть хоть эта потеря отрезвит Вас и напомнит, что Вы нарушили клятву ради какой-то игрушки и каприза!!!...
- Что?!! – изменился в лице Король, вставая с трон, - Ты смеешь что-то выкидывать без моего разрешения?!.... – неожиданно он снова сел и на его лице засиял оскал.: - А ведь для этого должны быть причины! Ты что-то сделала, что осквернило трофей, признавайся и я прощу тебя… И ты будешь жить, со мною, во дворце…
- Моя вина лишь в том, что я отпустила всех пленных, вывела жителей, затушила пожары и старалась никого даже не ранить в чужой стране; хотя находилась на войне!... – чистосердечно, сдавленным от горя, голосом ответила Воительница, снова беря флаг и скидывая шаль, замирая с тоскливо-покорным взглядом…
Она ощущала, как ее, под властный хохот и визг Короля: «Давайте, крепче оковы завяжите, только такая ей судьба: она, струсившая предательница, ни одного врага не убила, обменяла у них на какую-то вазу честь своего Короля и королевства!!!....»; приковывают цепями к столбу и… осколками жемчужной вазы тормошат слишком больно, долго и резко, необратимо рубиновые капельки, тревожено покидающие стуки сердца; знающего, что Король снова пирует, с некоторым стительным наслаждением наблюдая огонь, жадно уносящий некогда белоснежные знаки флага; и рисуется перед придворными красавицами, что столько времени, риска и сил было потрачено в неблагодарное болото тьмы, что…
Где-то она снова встретит Королеву, взгляд которой печально хранит улетающие листики солнышка, прячущиеся среди миража того – яркого, шумного, призрачного света…



Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:09

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

Кроха бубенцов

Слышите стук колес, что загадочной мелодией смешался с тихой песенкой снега, словно переливающегося лунными искорками? То, скажу вам, по секрету, все близится…
Повозка, от которой так и веет веселыми переливами бубенцов, до отказа набитая подарками… всем на свете: сладостями и игрушками, книжками и инструментами, платьицами и тарелочками; мчится она, разудало пронося по снежной долине эхо…
Добродушного урчания и усердного перебирания массивными лапками… будто гигантов, моржей, усатых, старательно удерживающих огромными бивнями поводья с развевающимися пестрыми ленточками; премилых и пухленьких, благовейно спрятавших за круглые щечки рыбу для долгого-долгого путешествия: предстояло им…
Сквозь лабиринты льдин и танцующих снежинок, спешить к причудливым песчаным дюнам и тайнам пирамид; к розовым садам, в которых незримо закрались драконы пагод; к таинственно перешептывающимся, в полумраке, звоном колоколов, башням замков; к зарослям джунглей, в которых играет лучиками неунывающее солнышко; вперед…
Ведь, везде, в самом укромном уголке самой далекой страны, и непоседливые глазки мальчишек, и бесшабашные сердца юношей, и кроткие, теплые руки дедушек; все, ждут их, украдкой мечтают об, пусть и самом маленьком, подарке, миге сказки, что затаилась…
В белоснежной выси, царящей в краях, откуда неутомимо торопится к ним повозка, за которой только и успевал приглядывать… один, дивный, искристо-белый кроха, невольно поминутно зевавший робким ротиком и потиравшим кулачками круглые, чудные глазки; они…
Старались изо всех сил следить, чтобы ни один из, восхитительно-неповторимых, подарков не потерялся, не выпал из, словно ветер, несущейся, повозки, не оказался исподтишка унесенным жадно-хитрыми ручками вьюги, усыпляющей перезвоном бубенцов; не оставил его, быть может, самого заботливого и доброго, хозяина без радости, хоть на мгновение, увидеть его, ощутить неугасающее счастье от общения с ним; вот и…
Признаюсь вам, с усилием, но крепко, сосредоточенно, придерживает кроха одной ручкой несметную кучку подарков, а другой – поводья, что так и вырывались из них, порою и вовсе норовили исчезнуть в прохладном густотою снежном тумане; не терял ни секунды и все храбро, с любопытством присматривался к…
Ледяным горизонтам, ко ждущим джунглям, пагодам, пескам; тихонько, призадумавшись, поглаживая усердно бегущих моржей и переливающиеся, словно сказкой ноток, бубенцы повозки; он все же верит в то, что…
Кто-то, в один, фееричный и тишиною, миг, найдя под пушистыми лапками елки подарок, осознает – это отголосок волшебства, который всегда рядом; и захочет узнать…
Какой он, на самом деле, тот дивный кроха… бубенцов, чьи перезвоны, будто сказки…
Загадочной мелодией смешались с тихой песенкой снега, словно переливающегося лунными искорками? То, скажу вам, по секрету, все близится…


Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:11

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

Грифон

Теперь он живет за прозрачными дверьми водопадов итрав.
Он не понимает, чем лучше каменные здания, которые человечество всегда старалось приукрасить, чтобы взять перещеголять друг друга. Люди, похоже, забыли, чему учил их он – грифон.
Люди постоянно не довольны тем, что он им когда-то дал. Целую вечность они пытаются создать себе идеальные и комфортные блага.
Грифон смеется и плачет. Он никак не возьмет в толк: что за блага, и какие еще ненасытным блага нужны?
Раньше грифон повелевал самыми ценными сокровищами на земле: солнцем, водой, землей. Подарил снег зимы для творчества и ветер лета для работы. Подарил глину, дерево и камень для труда. Животных – для отдыха. Подарил мысли для движения. Сон – для мечтаний.
Но в последствии люди потребовали большего. И надел грифон корону, взял в руки меч. Тем самым отдавая в распоряжение человечеству крепкое железо, ослепительное золото, грифон научил людей тешить свою гордость драгоценными камнями и шелком. Он порадовал их гладеньким жемчугом из морских глубин и сладкими яствами.
А люди не хотели больше драгоценностей. Пришлось грифону создавать подобия людей – роботов, чтобы те освобождали человечество от необходимости работать, двигаться и думать. Тогда-то и признали его могущественным существом, стали строить ему памятники, снимать о нем фильмы.
Грифон же боялся, что придет ему время покинуть герб и флаг, музей и храм. Так как без уроков его люди грозили превратиться в интеллигентных животных
Скучно стало человечеству, но они нашли выход – они научили роботов петь, играть в футбол, рисовать картины. Грифон хотел вырвать людей из глухих стен инновационных лабораторий и электронных лабиринтов.
Но те отмахнулись, веско заявив, что грифона не существует. Что это – мифологическое существо, воплощающее зло.
От досады грифон навострил когти и забрал все самые первые свои подарки – землю, воду, пока выхлопные газы совсем их не погубили. Он поклялся, что больше не будет выполнять капризы человечества. С всесильными роботами и технологиями, они сами сотворят себе вторую природу.
Грифон улетел. Он неусыпно охраняет с мечом животных, моря, леса.
Теперь он живет за прозрачными дверьми водопадов и трав.
И ждет, когда люди опомнятся от искусственного солнца.
Когда они вспомнят про могучего и мудрого грифона и попросят его вернуть и настоящее светило жизни.



Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:12

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

"Я... буду скучать!.."

... Подумал Совенок, провожая взглядом последний...
Листик (завтра наступала зима в ночном лесу); поразительно все нравилось нежно-солнечной расцветки малышу, ведь его клювик мог питаться теперь спелый красными ягодками, что бывают только в холода, а бусинки глазок - смотреть на снежинки, лунные детишки, они резвились в воздухе, приглашая полетать и поиграть вместе с ними...
А последний листик оторвался, и отнесло его вдаль, грустно сделалось Совенку - и звездочки тихонько роняют слезки вместе с ним (тихо уходил дождик, как бы умоляя не плакать, дарил алмазики-капельки, как же дивно сверкают они в лунном лучике...
Крылышки крохи, покрытые мягко-желтыми перышками, ощутили на себе блики мерцающих сверчков, сказка ночи звала его не скучать...
"Буду скучать, возвращайся!.." - подумал Совенок, отлетая в синеву ночного неба, в надежде встретить там последний листик, хоть верил - весной он тихонько приподымает зеленые крылышки к нему, и снова они будут вместе играть в ветерке, вспоминая тихий, дивный снег...
Хотя он понимал, то был лишь листок, каких бывает миллион, но... он знал - это неповторимый, единственный зеленый малыш, что тоже ждет по ночам лунного лучика...



Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:15

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

Замок с... вяфками...

... Лучше туда не попадать, ведь как только польстишься на загадочные этажи, готическую ограду и лестницы, ведущие все вглубь и вглубь его, как...
"Вяфь!" - жутко разнесется эхом в темноте, когда только твои шаги да белая-белая луна в окошке во всем замке, где-то поблизости... Собаки?
Идешь дальше, дрожа от взгляда... картинных глаз на тебя, повсюду за тобой - цепкие глаза, словно говорят: "Ой-ей! Ну и зря ты сюда пошел!..". И точно, не успеешь повернуть за угол, как...
Оттуда выныривают... огромные, смачные белоснежные туманные следы, принадлежащие крупному псу, развеселым узором следующие за тобою по пятам...
Бежишь (а что делать?) - в одной из комнат кроватка, можно спрятаться... Со счастливой скоростью устремляешься туда, калачиком сворачиваешься под ней, как ощущаешь - нечто мягонькое и длинное щекочет твое лицо (хоть бы это были нервы!)
Да нет, то не они - приподымая безнадежно-осторожно голову, наблюдаешь... собачий хвост, виляющий в воздухе и играющийся с твоим носом, от махания которого не гаснут слабо мерцающие тут канделябры!
Снова бежишь на удачу и... не смеешь дыхнуть - впереди рыжая собачка, милая видом, только язык у нее дрожал, что пламя, а глаза светились фосфорично, да и сама животинка была полупрозрачной. Только один вопрос не покидает тебя - куда ж тебя угораздило зайти?
"Вяфь!" - приветливо гавкнула псина, присев на задние лапы и окружаясь постепенно другими. Одни из них были синие, как ночь, другие сотканы из тонких паутинных ниточек, третьи вовсе являлись невидимками, и только шаловливые носики нюхали их все вокруг.
"Да это... замок с... вяфками!" - стараешься в ответ максимально дружелюбно-извиняющимся манером шаркнуть оборками платьичка, чуть парящего над землей, округлить до невозможного на все на свете глазки, искренне изумляясь, что ты - не один гость замке, далеко не один, а после со спокойной душой...
С глухим пронзительным писком быстрее пули броситься из него, судорожно натыкаясь на зеркала, вместо отражений в которых гуляли тени разных пород собак, скоро-дрожаще любуясь портретами, в красках запечатлевших аристократичную болонку, крестьянскую простушку-спаниэля, сурового генерала-бульдога, восточную красавицу-афганскую борзую, кроху-пекинесса, пуделя, мопса, водолаза, ши-тцу и иные, практически все в мире, породы псинок...
"Вяфь!" - слышится вдогонку, должно бы вселить оптимизм и веру в гармоничное соседство с экзотичными хозяевами замка, но вместо этого навевало один ужас и растерянность, а еще - конфуз, друзья верховодят, как-то не так...
Не так ступишь - провалишься в яму, приземлившись на подушки в форме пузиков, и спинок и лапок собачек, не ту дверь тронешь ненароком кулачками, трясущимися от желания выпутаться из лабиринта сего жуткого помещения - любезно и от души... тяпнет замочек или дверная ручка, сделанная в виде собачей мордочки...
"Хорошие песики... - вдруг... с пониманием усмехаешься и осторожно-искренне ласково гладишь ближайшую полупрозрачную мордочку щенка с потешно торчащими ушками и бусинками глазок. - А ведь они неплохие охранники своего замка, прямо, как я... Мы так похожи... Я горжусь вами, вяфки!"...
С этими словами со всем старанием выпускаешь из-за пазухи волшебного капюшона дождик-фонтанчик-хоровод сладких и хрустящих призрачных косточек, которые хвостатые крохи замка с удовольствием принялись кушать, рой полупрозрачных лунных бабочек, гладивших их и порхающих по просторным коридорам, за ними так весело было бегать и забавляться в игру-охоту с их легкими крылышками, россыпь магических малышек-звездочек, напевающих песикам сказки и легенды, понятные только тебе и им...
"Не скучайте, я еще вернусь!" - тихонько подмигиваешь им, утешающе похлопывая мягко по спинке каждое привидение-песика, выскальзываешь в окошко, радуясь, что нашел новых друзей в головокружительно веселом...
...Замке с... вяфками...

Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:16

[Gaze]

Сонный... каприз

...Может растаять в один миг, вначале неприятно удивив неразобранной постелькой, сверкающей... гранями в белоснежных капельках...
Как же иногда досадно ее видеть, после стольких веселых игр со статуэтками и прогулок по лестницам, скрипом наводящими бодрость и...
Бесконечную готовность бренчать на струнах заброшенной арфы, шелестеть исподтишка книжками, пугая летучих мышей, прятаться в уютный камин от ветерка; а тут...
Потихоньку зевает ротик, глазки устают от тусклого мерцания свечек и... сердито смотрят на сундучки, запертые, поддетые занавесом пыли, как одеяльцем - уж на что простая это кроватка, а и ее надо разбирать (искать ключик, развернуть одеяльце пыли, распахнуть крышку), да...
Как же не хочется этого делать; и безмятежно-сладеньким голосочком попискивает что-то, мелкое, туманное, напоминая о том, как ты утомился скрипеть дверьми, пугливо следить за тенями и капельками дождя, молнией и снежком, порою вынуждающими бродить-бродить и даже теряться; но ведь оно...
Хитренькое, ехидное, потихонечку норовившее забрать все силы и время, украв, быть может, самые полезные и дивные мгновения - когда спишь...
Вот уж и стыдит усмешкой лунный лучик, заглянувший в окошко, вот и паучки забились в припотолочные норы и жердочки лестниц, неслышно посапывая, и даже стрелки затихают, наверное, тоже засыпая; лишь...
Желание упрямо пропадает, как только взгляд падает на группку сундучков, ждущих момента, в котором кулачки приятно погладят их, скучающие в пустоте, грани, а складки платьица легонько укроют их дно и согреют, щекоча кончиком капюшона и убаюкивая чудно-радостным глухим попискиванием; и...
Тихие приближающиеся дуновения сказок дремы терпеливо спешат принять, обещая попутешествовать по… всем мирам на свете, что каждый уголок любого замка всегда будет уважать, ведь они помирят с неугомонным щенком ветерка, от глупости или от воли лающего жутковатым гулом и осыпающего важно листьями; и вдруг...
Неохота приготовлять для сна сундучки... смахивается вместе с одеяльцем пыли, на месте которого вот уже несколько мгновений счастливо представляешь себе хоровод звездочек, переставших кривляться поблескиванием и в знак примирения закружившими в...
Убегающих шажках... сонного каприза,что всегда будет просто...
Игрой... граней сундучков, благовейно впитывающих чудно-радостное глухое попискивание, в...
Белоснежных капельках...



Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:17

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

«Неформальная» история

В моей школе возникло странное разделение на готов, рокеров, эмо… Я относилась к этому спокойно, пока моя лучшая подруга Алена не начала страдать по поводу своей принадлежности к течению эмо.
- Мне надоело выслушивать в свой адрес словечки о моей слюнявости, плаксивости и отстойности. – сокрушалась Алена, всхлипывая носом.
- Что делаешь после школы? Застрелишься или утопишься? Не забудь меня пригласить: всегда хотел увидеть, как вешаются эмо! – сыпал издевками голос позади меня.
- Вот видишь! – драматически воскликнула подруга и разразилась рыданиями пуще прежнего.
Конечно, мне пришлось выяснять отношения с обидчиком. Но, вновь подходя к Алене, плачущей в три ручья, подумала: подругу надо защищать… Да кто защитит ее лучше, чем она сама? Ведь если я буду бить и отчитывать каждого, кто будет дразнить мою подружку, того и гляди – Терминатором стану! А подруженька моя стеснительна и скромна. Где бы ей взять храбрости? Уже в шаге от Алены вспомнила о рокерах и меня осенила мысль.
- Слушай, Аленка! Есть способ! – хорошенько продумав эту мысль, ликовала я.
- Ты о чем? – моя «царевна - Несмеяна» наконец оживилась.
- Пойди пообщайся с рокерами. Авось научат они тебя смелости.
- Не хочу! – капризно надула губки Алена – махровый представитель эмо – Музыка у них грубая и тяжелая.
- Причем тут музыка?! – немного вспылила я. Заставить подругу сделать шаг к небывалым эмоциям показалось мне безнадежным.
И тут пришел на выручку…гот Дима!
- Хочешь, отведу к моему другу? – бодро обратился он к Алене.
- А у него тоже в фаворе этот мерзкий рок? – упрямо осведомилась та, всем видом показывая отвращение к рок–культуре. А я думала, что враждуют эмо только с готами.
Да, друг был рокер, да не простой! Дима в красках описал, как друг – Гриша жить не может без глэм - рока.
- Да и сам он – вылитый Дэвид Боуи! – восторженно заключил Дима.
- Опять рок! – бездумно пробубнила неумолимая Алена.
Гот пожал плечами и ушел, пообещав завтра привести Гришу для знакомства.
Признаюсь, я в направлениях рока не сильна, но ужасно обрадовалась, что подруга будет учиться смелости на волнах глэм – рока.
После школы пришлось объяснять Алене на пальцах, что вышеупомянутое направление ничуть не грубое и тяжелое для слуха.
- Представь себе, что взяли поп – музыку и сделали ее немного бодрее, необычнее – терпеливо растолковывала я.
- Что я, рок не слышала?! – рассердилась Алена.
- Там рока того! – жалобно пискнуло у меня в горле от безнадежности – Ну умоляю, познакомься ты с Гришей, вдруг понравится! Храбрее будешь!
- Ладно! – снисходительно бросила подруга и под заунывную мелодию (с выражением неги на лице) скрылась из виду.
На следующий день я оторопела: в коридоре стоял Дима и весело разговаривал с юношей, который являлся копией… Быть того не может! Пока соображала, от чего ж это известный музыкант посетил нашу школу, подошла Алена и сердито уставилась на меня, говоря: «ну и где этот рокер?». Неслышно приблизился к нам Дима с этим «чудом природы», вернее с Дэвидом Боуи, который почему-то свободно болтал по-русски.
- Прошу любить и жаловать – Гриша! – церемонно представил гот своего друга.
- Ой, знаешь, а ты страшно похож на… - залепетала я, еле опомнившись от удивления.
- Я не сильно рад этому! – усмехнулся «Дэвид»
- У нас Алена тоже не рада тому, что стеснительная очень! – сказала я, вспомнив свою задумку прибавить подружке смелости.
Потом Дима предложил не мешать разговору Гриши с моей подругой и я поддержала эту идею, мысленно недоумевая, чему может быть «не рад» человек, похожий на знаменитость…
Могу сказать, что если не считать страха Аленки перед наркотиками и алкоголем (которые, к сожалению, в неформальных группировках не редкость) и изначальной брезгливости к моде рокеров, на свидание с Гришей она согласилась без претензий.
Оказалось, глэм – рокер (как мне Алена рассказывала о Грише) – личность творческая и культурная. Он писал стихи о смысле жизни и с удовольствием читал индийскую мифологию. Ничего в нем не оказалось общего с грубыми нахалами, напротив, он общителен, весел.
Алена также оказалась не плаксивым нытиком (так у нас в школе величали эмо), а тонкой и глубоко ценящей искусство девочкой. Которая любила рассуждать о философской стороне сказок, о волшебном происхождении мира. Гриша полностью опроверг стереотип о том, что эмо – стервозные товарищи, думающие лишь о своих показных истериках и вое. Алена искренне восхитилась его оригинальным музыкальным вкусом. Она оценила, что кто–то еще понимает: уходящим надо дорожить (на то оно и уходящее!)
После общения с Гришей Алена стала веселее, раскованней. Она забросила свои заунывные песенки о неразделенной любви и стала проповедовать среди эмо жизнерадостность и оптимизм. С тех пор Алена ни разу не пожаловалась мне по поводу задир класса. Я понимаю почему: она из слезливого романтика превратилась в яркую, смелую личность, которую полюбил весь класс.
Гриша тоже изменился: стал задушевным, обаятельным. До знакомства с Аленой его беспокоило то, что девочки считали его Бармалеем, бесшабашным и легкомысленным. Алена послужила началом его увлечения… песенками в стиле эмо! Гриша объяснял это увлечение желанием лучше изучить психологию девочек. Чтобы, на случай если влюбится, знать, как не сделать даме сердца больно…
Да, вот такой прикол! Я поняла: дело не в музыкальных пристрастиях, дело в человеке. Есть правило: «с кем поведешься – от того и наберешься». Правда действовать может оно по-разному.
Мог ведь тот же Гриша, проникнувшись традициями эмо - культуры, стать последователем этой культуры и без причины, «из принципа» проклинать весь рокерский род.
А та же Алена, напитавшись смелостью рока, задумать какое-нибудь криминальное приключение (побить тех же эмо за нелюбовь к «косухе») и наслаждаться творчеством любимых рок - исполнителей за решеткой.
Другими словами, не стоит питать слепую ненависть к неформальным течениям. Но и не надо также безрассудно подражать традициям этих течений. Все хорошо в меру, даже неформальность.
Иначе, если все неформалы станут одних мнений и увлечений, то они, являясь экстравагантной частью общества, превратятся в отдельную серую толпу.



Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:19

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

Опасная диадема

Был прав, кто сказал, что времена супер-героев не прошли. Ведь мир, который устал от шума травы и привык к шуму машин, просто обязан вместо слабых и не умеющих летать людей общество из своих же помощников – носителей сил воды, ветра, молнии, огня…
Но он не делает этого, что кажется только на первый взгляд: в каждом из нас может проснуться супер-герой – это знак к большим переменам и мыслям!...
«Сегодня я зайду к подруге и мы посплетничаем про своих глупеньких ухажеров» - такая первая мысль была у Насти, когда она сладко потянулась в мягкой перине.
- А ну, вставай, моя очередь работать! – с силой выкрикнул глубоко внутри ее Инспектор Движения – молодой человек, украшенный мундиром с нашивками в виде юлы, обращаясь к пухленькой Бухгалтерше досуга.
А та все мирно лежала на куче бумаг, пописанных: «Мечты Насти», «Настины капризы», «То, что Настя обязана выманить у своего парня», так далее и тому подобное!
- Как же твоя? – тихонько спросила Хранительница Раздумий, которую за красоту и кротость называли Снежной Королевой. – У Насти досуг, скорее моя очередь, ведь надо подумать, какую юбочку с кофточкой она оденет на встречу с подружкой….
- Иди лучше вспомни, куда ты забросила список с тем, что Насте надо купить для поездки на море! – властно подгонял из темноты трясущийся от рвения Начальник Суеты. – а подружки мой раздел!
- Но у нее же не убрано в квартире! – горячился Инспектор Движения. – Как ей не стыдно уходить с такой спокойной душой, оставляя захламленную квартиру?!.... Старайся-ка, шепни ты Насте наконец, что нужно прибраться!
Тут механика, повара и мастера на все руки Старайся-ка, с рвениям чинно вышедшего вперед, опередил его неряшливый братик – Тяп-Ляп, убедительнее некуда заявивший:
- Убрать мусор – это раз-два – и все! Я этим займусь!...
Так Настя нехотя заправила постель, прибрала по чуть-чуть, но всю квартиру (Старайся-ка повоспитал брата) и с наслаждением окунулась в недра шкафа – выбирать наряд к подружке.
Что незамедлительно вызвало споры у ее обитателей: многие считали, что рядится вообще незачем, а другие возмущенно кричали о том, что их хозяйка – женщина, она должна быть красивой.
И в результате этих споров Настя ушла к подруге в самом шикарном виде.
- Ну и кто, кто отдал самый весомый голос? – явно недовольно настаивал Инспектор Движения. – Достижение – не в том, чтобы одет себя ослепительно и поесть вкусно!... Кто отдал голос и будет врагом моим на всю жизнь?
- Не шуми! – вдруг тихо раздался голос, как из пустоты. – За молчание подарок получишь: ты станешь самым главным среди Настиных управителей…
- А для нас лучший подарок – просто быть с Настей! – робко вмешалась Хранительница Раздумий, пугаясь и дрожа от таинственного голоса.
- И тебе лучше помолчать, получить подарок и смириться, а то Настя в тебе скоро нуждаться совсем не будет! – пообещал голос и с невидимыми искрами перемен исчез.
Вернее, перемены были заметными: скромная Настя стала более раскованнее, более охотно хихикала с парнями и совсем не заботилась о чем-то, кроме как принарядиться да подцепить очередного кавалера, а потом отвоевывать его у подруг.
Так же внутри нее и шла война за главенство: Тяп-Ляп махал перед носом брата высокой техникой, появившейся невесть откуда, и упрямо советовал отправиться Начальнику Суеты на золотые копи вместе с ним (и в самом деле – Начальник стал очень богато одетым).
Разгорался спор, который он быстро смирял при помощи… золотого фонтана, который был способен выпускать одним движением рук.
А его оппонент упорно дирижировал антенной, которая рождала из воздуха чудовищ, пугающих и заставляющих жителей Насти трусливо вставать на его сторону.
Разумеется, на этот рокот механических чудовищ и звон золота первым примчался на пчеле Инспектор Движения: он ревнительно опасался, как бы его хозяйка не пошла за зовом разыгравшейся толпы и не сделала шага без него.
Мигом вскочив с пчелы, он с ужасом заметил, как у некоторых незаметно стали появляться признаки монстров – когти, клыки, чешуйки… однако они продолжали демонстрировать свои непонятно откуда появившиеся дары – они умели летать, тянуться, словно пластилин, бросаться молниями…
Только он не спешил радоваться, ведь вместе с этим наблюдал, как Настя становится все эгоистичнее, как-то безрассудно ценящей риск. А кто мог его унять в ней? Кто этим руководит?
Так Инспектор все бился в догадках, пока не увидел Хранительницу Раздумий: она стала тоже глубоко изменившейся, с какой-то деловитой и несвойственной ею напыщенностью в лице, с бледностью и белыми волосами, в тон платью, украшенному льдинками.
В отличие от него, Снежная Королева мало кому понравилась: товарищи смеялись над ней и толкали, пытались содрать льдинки. Но в ответ на это обидчики… застыли под кромкой плотного льда!
- Как, и ты? – с каким-то разочарованием спросил Инспектор. – И ты купилась на эти нелепые подарки? Откуда у тебя эта способность?
- Мне неведомо! – холодно бросила та. – Только недавно я нашла у себя в комнате жемчужную диадему, настолько хорошенькую, что подумала: «А надену-ка я ее… Другим она все равно не нужна!». Вот и ношу… А и хорошо, что я умею навевать снег и лед: так мысли будут крепче держаться и верно служить Насте!
- Но ведь в ядовитом холоде они замерзнут! – отчаянно проговорил тот, уворачиваясь от горделивого снежного вихря, брошенного Королевой. – Да и не боишься ты, что такой подарочек обернется против тебя?
- Чепуха! – бросила ему вслед та и с наслаждением принялась проучивать насмешников, швыряясь в них снежками и маленькими айсбергами.
«Ты ведь такою просто не могла стать! – с мучительной тоской думал юноша, наблюдая эти события. – Кто тебя подговорил?»
- А ты что ходишь, как белая ворона? – насмешливо окликнул его Тяп-Ляп, превращаясь то в робота, то в манекена. – Мы живем в век технологий, где все можно… а ты тормозишь!
- Неправда! – с силой выкрикнул Инспектор и по привычке провел угрожающе руками в воздухе.
И тут он с испугом услышал визгливое: «Ай-яй!... Не подходите к нему! Он зажарить может!», взволнованно оглянулся. В воздухе висели разудалые огонечки и следы от прожига сильным огнем, его пальцы светились, как раскаленное железо.
Все ясно – он тоже стал жертвой фантастических преобразований и умеет выпускать огонь!
Поначалу его это даже радовало: все боялись его, даже гораздо больше, чем Хранительницу, способную замораживать, Обжорки, наносящего сокрушительные тумаки и Ловкача, ставшего проникать в любые щели и глубины: снег со льдом тает, от тумаков можно оправиться, от всепроникающего типа можно все-таки ухитриться спрятаться или сразиться.
А от огня не убежишь, его пир языков ничем не исправишь!
Но вскоре Инспектор стал сильно беспокоиться: Настя стала прожорливой, хитрой, равнодушной ко всему, что не касается парней и нарядов.
Попытки заставить ее остановиться обернулись только усилением супер-способностей у ее жителей и усугублением ее жестокости, бесшабашности, отсутствия жалости, ревности и жадности!
Инспектор уже со всех ног бежал к Тайнику, в котором храниться Сила Воли, пока была возможность остановить Настю, собирающуюся прыгать с тарзанки.
Вот и миновали знакомые Кладовки Знаний, сильно запачканные теперь красками хвастовства и незнания отказа.
Пробежал он и мимо Склада Защиты, который уже недобро опутался агрессивными деревцами, норовящими уничтожить без повода (их пришлось, конечно, выжигать).
Но внезапно его больно ударила по затылку льдинка и чья-то, будто резиновая, рука. Он поспешно обернулся и стал свидетелем следующего кошмара, который не мог увидеть даже в страшном сне: Ловкач пытался схватить Хранительницу Раздумий и утащить куда-то в темноту, а та упорно сопротивлялась, выкидывая на него рой снежинок и льда.
Инспектор торопливо подключился к битве, преследуя попятам и стараясь, не попадая в него и не обжигая, сверкнуть огнем. Как и рассчитывал он, Ловкач нырнул в щель, скромно притаившуюся в полу, и исчез, а Хранительница осталась стоять, чего-то выжидая.
Робкий юноша только повернулся к ней лицом и хотел спросить, почему та не поладила с Ловкачом, как она, ни слова не говоря, стала метать в него рой снежинок и льдинок, больно колющие глаза.
- Эй, ты чего? Остановись! – испуганно закричал тот, убегая от атаки (метать в ответ огонь он считал безумством и бесчеловечностью, так как мог в пылу задеть им Снежную Королеву, и причинить этим ей боль, а ею он дорожил).
- Остановлюсь, трус! – неожиданно сказала она, готовя из льда сокрушающую глыбу (Инспектор был вынужден немужественно спрятаться за железным комодом и пискнуть:
- Это не ты, ведь это не ты!
- Конечно нет! – ответила спокойно Королева и бросила глыбу, но в качестве блефа промахнулась, вероятно, готовясь заставить противника совершить подлость..
Инспектор это умом осознавал и потому жалобно попросил:
- Хранительница, мы же были всегда лучшими друзьями, к чему это?... Настя сейчас в опасности, и я должен успеть ее оградить… Почему же ты меня не пускаешь?
В ответ на это только посыпался снежный вихрь, который ему все же пришлось осторожно выжигать, отбегая для безопасности подальше от Королевы.
И отбиваясь, между прочим заметил у нее какое-то прозрачное свечение над головой, и то, что сама она… не говорит, а только открывает безмолвно рот и махает руками, пытаясь отбиться от кого-то.
«Так вот оно что!... Ты не хотела, тебя заставили!» - как молнией, пронеслось в голове у Инспектора и он поспешил выстрелить маленьким лучиком огня в точку свечения.
Ничего не было удивительного в том, что Хранительница повела себя так, будто очнулась от сна и с извинениями побежала к нему, а после выстрела огоньком кто-то ойкнул и глухо упал, сбросив маску невидимости.
Под нею оказалось сияющее бледненькой радугой существо, человек с почти крысиным лицом и одетый во множество странных одеяний: в них виделись и кусочки резины Ловкача, и белого платья Хранительницы, и перья совы, и мех медведя…
И сейчас это существо, видимо, осознавая необходимость завершить свой коварный замысел, грозно направилось к Инспектору и прорычало:
- Дорогу!
- Не спеши! – раздраженно пальнул лучиком огня тот и сурово потребовал:
- Немедленно говори, кто ты и зачем тебе понадобилось управлять Ловкачом и Снежной Королевой?
- Я – Искатель Риска - тут не причем, а они просто использовали свои подарки!... Пустите к Тайнику.
- Нет, не пустим! – тонко и плачуще бросила теперь Хранительница, выбросив с размаха рой крупных льдинок. – Тебе не нужен Тайник, а мы с помощью него должны сейчас спасти хозяйку…
- От чего? – с задумавшимся видом спросил Искатель Риска. – Она смелая, открытая и ловкая… Ей нечего будет бояться, и особенно тогда, когда я завладею ее Силой Воли и стану полноправным ее главным управителем!
- Нет, надо вернуть Насте прежнее, пока она не погибла! – шепнул Инспектор Снежной Королеве и дал установку:
- Я его отвлеку, а ты быстро беги в Тайник и забери оттуда то, за чем мы все пришли… Только с помощью этого нас можно вернуть в прежний облик!...
С этими словами, чуть разозлено крикнув: «Эй ты, крыса невидимая! Попробуй пройти сквозь огонь!», Инспектор напряг все свое искусство управлять огнем и стал путать Искателя кольцами из огня, его вихрем и вспышками.
А Хранительница тем временем открыла Тайник и уже взяла Силу Воли, являющуюся маленьким жеребенком, опутанным зловещим образом в колючие шевелящиеся прутья. Она заморозила, расправила их.
Бережно взяла жеребенка на руки и тихонько пошла в сторону скопления ее товарищей, уже превратившихся в ужасных монстров со супер-способностями, нападающих на все, что движется.
«Ох, ужас! – затаив дыхание и крепко прижав лошадку к себе, думала она. – Вот что значит - отвлекаться на бесплатный сыр в мышеловке вместо того, чтобы исправить недостатки Насти!... Теперь мы поубиваем друг друга и тем самым обречем ее на гибель… Но нет, я не допущу этого!».
Она ускорила шаг и вдруг упала, будто наткнувшись на невидимую нитку. А спустя миг услышала, как испуганно мечется в воздухе жеребенок – его относило в страшную глубь неведомой силой.
Снежная Королева с испугом бросилась спасать малыша: она подпрыгнула, чтобы задеть высоту, которая неумолимо его засасывала, и выпустила целый, громадный снежный ком, с грохотом пушечного ядра разбившийся о преграду (жеребенок с радостью упал к Хранительнице в руки и крепко к ней прижался дрожащим телом).
И вновь не кто иной, как Искатель Риска, снова зарычал: «Не торопитесь!» и исчез.
Взвесив в уме опасность, Королева побежала к месту обитания товарищей, не оглядываясь, ежесекундно разбрызгивая фонтан тучи острых льдинок во все стороны (недруг мог находиться повсюду)!
Она уже видела вдали испуганных и измученных своими способностями и принуждением кидаться один на другого монстров, четко и правильно представляла себе, каким безрассудным развлечениям поддается сейчас Настя, тайком уничтожающих все ее силы и калечащие бестелесную вечную жизнью, как…
Но дверь к товарищам защелкнулась на замок. Сзади навалился огромный рычащий медведь, жадно норовящий сбить с ног и забрать когтистыми лапами маленького жеребенка.
Но Хранительница метко вскочила и забрала его на руки в шаге от ужасного зверя. Медведь снова зарычал и приготовился напасть.
Понятно, что, твердая в своей храбрости, Снежная Королева все же испугалась и, зажмурившись, выбросила на него целую лавину сковывающего тумана снега.
Медведь на миг замер под толщей льда, но сейчас же затрясся в нем, пытаясь высвободиться.
Королева в страхе прижала лошадку к себе, только и думая о том, что Настя уже, наверное, в шаге от дурмана или губящей скорости, а она совсем устала бежать и защищаться, и вокруг глухие углы… Что же делать, кто ей поможет, кто спасет Силу Воли?
Медведь вырвался из покрова и обернулся… маленькой совой, да такой темной, что совсем незаметной во тьме.
Если бы Хранительница и смогла в нее попасть льдинкой с земли, она бы промахивалась – сова стала ровно что невидимой! Казалось, все пропало: Искатель риска торжествовал, смеясь во тьме тихим уханьем, жеребенка вот-вот он схватит!
«Хоть бы света чуточку!» - мысленно взмолилась Снежная Королева, отчаянно закрывая малыша и себя густым роем льдинок и щитом из снега.
Но вдруг, как по команде, глухие углы были пробиты огнем Инспектора. Он был крайне рад, что нашел Королеву и крайне удивлен, что она так старательно прячется под слоем льда.
- Что случилось?.. Ты нашла Силу Воли? – шепотом осведомился он, присев рядом с ней.
- Тише, не то найдет! – взмолилась та.
- Кто найдет? – от неожиданности глупо спросил тот, как…
Из темных углов вышла целая полчища каменных пауков, лязгающих челюстями и подбадриваемая Искателем, сидящем верхом на самом тучном из них.
Хранительница и Инспектор разом вскочили и отчаянно показали возможность драться до последнего:
- Ну все!... – проронил украдкой юноша, трусливо щелкая на пауков хлыстом из огня. – Я их не выжгу точно – теперь мне только пропадать!... Может, и в покое есть жизнь?
- А мой лед совсем не ослабит их! – так же грустно заметила Королева, поглаживая затаившегося у нее на руках жеребенка и слабо сыпля снежком. – И мне, видно, конец… Может – глупость и незнание – тоже сила, ведь есть еще и творящая мечта…
- Эй, лебеди! – насмешливо надсаживался Искатель. – Просто отдайте мне эту скотинку, и будете дальше в вашей Насте жить-поживать, так и быть – оставлю вам эту возможность!
Тут пауки почему-то нестройно заерзали, затоптались на месте и не двигались в перед (словно их пучок кто-то привязал за каменные выступы, царящие вокруг), что весьма раздражало злодея:
- Вы что не двигаетесь, истуканы!... Но! Пошли! Пошли, увальни! – покрикивал он и щелкал на пауков крысиным хвостом.
А каменные насекомые, как ни пытались рвануться вперед – только грохнулись всей оравой на пол.
- Это что такое?! – визгливо стал возмущаться Искатель, силясь поднять обмякших пауков.
- А это то, что ты обязан знать! – бесстрашно крикнул, быстро и ловко опутывая собою все лежащих каменных гигантов, …Ловкач. – Лошадь – помощник человека!... Уходите, я уже открыл дверь!... – крикнул он Королеве и Инспектору, с напряжением удерживая каменных коллосов. – Быстрее, долго я их не удержу!
И вправду, впереди светлым окошечком сияла дверца, к которой уже спешили монстры, видимо, осознавшие так же, как и Ловкач: убивать ближнего – непростительное уродство и гибель!
- Ах ты предатель! – заорал Искатель Риска и, оставив пауков, бросился рыбой в мутный проток, также текущий в дверцу.
Ловкач неловко развел перед вновь заволновавшимися друзьями:
- Извините, но я вряд ли его найду, я плохо в воде и темноте вижу.
А самоотверженный Инспектор уже бросался в ручеек за беглецом.
- Остановись, ты же не умеешь плавать!.. Утонешь! – отчаянно рвалась к водоему Хранительница, протягивая к своему другу руки.
Но, к счастью, Ловкач удержал ее, заметив:
- В этих пауках наверняка кроится сила Искателя! Старайся-ка, вдарь им, пока не оклемались!
С этим приглашением резво выскочил кенгуровыми прыжками мастер на все руки, уже приготовив увесистый инструмент из камнеломки.
Помогал ему робко убегающих пауков пришпоривать, легонько нанося поучительные порезы, братик Тяп-Ляп, играя важно проводами.
А сам Ловкач оставил товарищей, чтобы помочь немного теряющему силы в воде Инспектору.
- Не догонишь, светлячок хилый! – сыпал издевательством хитрец–Искатель, уже превратившийся из морского угря в сову.
- Ой! – только и мог тихо сказать тот, почувствовав, как сильные гибкие руки посадили его в лодку странного свойства. Юноша осмотрелся: он сидел в небольшом сооружении, наподобие катерка, сотворенным из … Ловкача!
Он отчетливо видел, как его друг, принявший форму катерка, пыхтит, напряженно и быстро барабаня по воде ногами.
Сова стала уставать от погони. Гепардоскоростной Ловкач тоже стал уставать, но четко понял, что бросок – и злодея поймают.
- Сейчас прыгну – предупредил он, дав понят Инспектору, что надо быть наготове.
Миг – и он с наслаждением выпрямился в неимоверную длину, как пружинка, крепко держа в руках… юношу!
А тот, не теряя ни секунды, поймал цепко сову и отнес ее на суд к товарищам.
Но прежде чем судить, те окружили Искателя Риска всеми мерами безопасности, которыми только могли: Начальник Суеты присыпал его тяжеленной кучкой золота, Хранительница – льдом и снегом, Ловкач почти намертво обвил злодея собою, подобно веревке. Да, теперь можно судить спокойно!
Но как? Коварство злодея живо, пока жива его связь с Настей и ее жителями. А какая связь? Неужто ее нет?... Вот это неправда! И Снежная Королева первая об этом догадалась, посоветовав товарищам уничтожить подарки бесчестного злодея.
И с этим решением, на глазах у тающего под солнцем Искателя рвались бусы, браслеты, коробки и куклы… столь обезобразившие жителей супер-способностями и чуть не погубившие Настю!
А с последней жемчужиной диадемы, испепеленной Инспектором, злой житель истошно взвыл под солнцем (его открыли льдинки, весело вознесшиеся к ломкому потолку) и пропал навсегда!
В тот миг исчезла неимоверная сила Обжорки, гибкость Ловкача, способность сверкать огнем у Инспектора и льдом – у Хранительницы.
И все же они не печалились, потому, что снова стали жителями Насти, успокоившейся, думающей, внимательной к людям, как прежде, и даже аккуратной в своей доброте.
Потому, что снова засияло в ней солнышко, переливающейся лучами навек исчезнувшей диадемы и радугой веселых, свободолюбивых и любящих движение, копыт жеребенка.
Который обязательно вырастет в сильную Волю, дарящую радость победы и счастье жить!...

Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:21

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

- Честный лучик..

(Christmas Tales)

Как-то был он маленьким и непослушным: все лучики спешат в поле, к рощам, на радость деточкам и взрослым, а он..
Все с тучкой игрался, клал вместо горошика пшеницу, колючки в цветок (забавлялся, маленький).
Но однажды задумался он, стоит ли так делать: все вспоминал своего приятеля - тумана, что был очень похож на него.
Как вечер наступает: принимается хозяйничать он, серебрянный шалун: то под солому иглу положит, то запугает девочку, а парню пугало приносит..
- - Зачем ты так делаешь? - лучик у своего приятеля, когда тот опять лягушку в суп положил.
- - Это же смешно! - усмехаясь, ответил туман. - А ты так же поступаешь! Иди, играйся себе дальше, не мешай!
Отрезав так, он продолжил бодро прикрывать конфетами капканы и подпиливать ножки стульям.
- - Но не "то же самое"! - задумчиво ответил тот, увидев, как это неприятно - попасть в неприятность из-за таких "игрушек". - Например, я иглы не подкладываю да не пугаю… Друг туман, не хочешь ли ты делать, как я?
- - Нет, не хочу! - отвернулся малыш, остроумно нахмурив глазки. – Кроме того, что за удовольствие мне, когда мы будем делать одно и то же? Это скучно!
- - Но другим от этого хорошо будет! – хотел было сказать лишь лучик, и не досказал: туман затопотал на него ножками, зашипел, выпроводив прочь.
Грустил он за приятелем сначала, а потом и подумал: если туман такой жадный до своего дела, надо не давать ему его совершать, по-видимому, не очень хорошее оно (старшие лучики говорили, что добрым делом не жадяться делиться).
И не ошибся малыш: ни взрослым, ни детям не нравились дела тумана - много на него жаловались, много плакали и грустили из-за его "шуток".
Жаль стало лучику людей и решил он просто быть.. вежливым и честным: с той поры, как туман поставит козу любознательным малышам, повесив ей яблоки на рога, лучик сядет на них, малыши увидят, что яблоки брать небезопасно, и уйдут.
Покрошит туман в квас гвозди, он - тут как тут: сядет хозяину на бутылку, осветит собой ее, разозленный разбойник исчезнет со своими выдумками..
Так и далее - многие не любят тумана-негодника, а уважают ввсе..
Честного лучика, хотя и он...
Как-то был маленьким и непослушным…

Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:22

[Gaze]

Эхо звездных пирамид

Оно манило странными звездочками, отходящими от…темно-синих древних хранительниц тайн. Самая страшная из них – житель звездных пирамид и все, что там происходило.
Говорят, что живет в них волшебница, заманивающая звездами, а потом превращающая людей в черный мрамор, из которого пирамиды истроились!
- Такого не может быть! – гордо возражал Государь, нехотя оторвавшись от пира со своими слугами, узнав о страшно большом количестве пропавших у звездных пирамид. – В лучшем случае, это Садовник, который снова разозлился от тяжелой работы и теперь использует вои ножницы не для мирных цветов, а для людей!...
- Что, если вэтих звездных пирамидах и правда что-то страшное? – спрашивала девочка, которая, за любовь к скрытности, была прозвана Маской. – Нужно пойти, посмотреть…
- Пустое! –равнодушно бросил Государь, снова потягиваясь за кусочками лакомств и кубком. –Пирамиды стоят себе, не трогают нас – и хорошо… Нечего к ним ходить, тем более это опасно для такой малышки!...
- А я не маленькая и совсем не боюсь! – упорно возразила Маска, обиженно отвернувшись, и упрямо произнесла. – А я пойду!...
- Ну, как хочешь! – безразлично решил Государь, уже окунаясь в пир. – Только принеси мне кусочек меха из гривы розового льва, что там хранится – говорят, что она приносит богатство!....
«Эх, пока вы так и будете запивать дни и заедать ночи– вы ничего не добьетесь, даже если будете иметь самого Пегаса!» - горько подумала девочка и, укутавшись в свой любимый плащ, поспешила к пирамидам.
Странные это были постройки – от них веяло солнечными листиками и лунными зеркалами. Они отражали многочисленные, странных форм инаправлений, лестницы внутри себя и непрестанный свет звезд, закатов, мерцающих туманов. Среди этого всего крались и тени всех цветов, отчего трудно было неиспугаться, но…
Маленькая смелая Маска неумолимо шла к своей цели –малюсенькой пирамидке, сверкающей алмазом в темном тумане. Пирамидка, казалось, была соткана из чистейшего черного гранита, все еще отдающего жалостливым человеческим теплом.
«Эге, да тут и вправду пропали люди!.. – догадалась Маска, беспрестанно пытаясь зажечь, постоянно гаснущую от чего-то дуновения, свечу. – Есть кто живой в этих лабиринтах мистики?..»
И даже эхо девочки, казалось, только гуляет среди едва заметных снежных колон, золотого ручейка, но не откликалось о чью-то жизнь.
- Вот кладбище в сказке!... – от разочарования и скуки Маска сказала это вслух, уверенная, что темно-зеленые водоросли невидимого моря звездных пирамид не слушают ее. – И к чему пафос унынию, это же смешно, странно и… жутко!
- Ты чего-то боишься?– раздался вдруг тихий голос где-то из-за радужных ветров вдали. – Не бойся, останься здесь, тут так хорошо…
- Не может быть привольно на месте памяти и тьмы! – вскипела Маска и хотела уже замахнуться камнем в шевельнувшуюся во тьме пирамидку со звездочкой, как обомлела: ее слуха коснулся скрежет ножей и гулкие, ужасающие голоса живых камней. Маска с усилием всмотрелась в их беспорядочный полет и разглядела среди них Садовника, совсем изменившегося – он стал бледным и облаченным во все черное, мрачное, с несколькими угрожающе лязгающими ножницами, словно приросшими к рукам; и теперь он разрезал безобразные формы камней на новые ужасающие и живые создания.
- Эй, перестань! – крикнула она ему, с отчаянием наблюдая, как создания черными ручейками просачиваются к миру ее друзей, к Государю и гостям, слишком радующихся, чтобы напугаться до смерти! Увы, Садовник лишь испуганно вздрогнул,слепо и рассеянно обвел глазами обзор и снова принялся вытачивать щелкающими ножницами новых безобразных творений.
«Вот я ему покажу, как невежливо молчать!» - снова забылась в глухой обиде девочка и хотела швырнуть камнем над головой осторожно работающего Садовника, как увидела– он однообразно чуть покачивает головой и руками, устало и с видом исполнившихся сладких мечтаний уставился глазами на предмет своей работы; и ничто не могло его вывести из этого состояния.
«Да он будто что-то слушает… - догадалась Маска. – Но что именно тут можно услышать, кроме капель и гула ветра, а также эха всей этой странной и нелепой фантасмагории?.. Попробую понять…»
И она, бесстрашно направляясь, мимо длинных ножниц, к Садовнику, наклонилась к нему; даже вздрогнула от удивления – магические звуки, гулкие и чем-то мрачные, но такие завораживающие, исходили из… самого Садовника! Это было предзнаменованием чего-то предельно неясного и трагического, отравляющего привычное, прежнее светлое творчество; нечто непоправимо калечащее и грозящееся превратить в куклу, которая, в истоме от дивной музыки, даже не заметит, что погибнет из-за истощения или жестокости того, кто осмелился таким отвратительным образом поработить ее!
«Но не убивать же его из-за какой-то шумящей дребедени, вселившейся в него!.. – одернула себя со спасительным страхом Маска, пожалев Садовника – молодого и красивого человека, неряшливо застывшего в одной позе, работе и мысли, в беспрестанно навевающемся мистическом звуке. – Что же делать?... Милый Садовник, от грусти по твоему уходу завяли все цветы, наши горожане, ввиду этого, получают все меньше воздуха красоты и превращаются в жестоких созданий, нуждающихся лишь пище и сне!... Сон настиг и тебя, но как?... Может, напрячь голос и легонько толкнуть тебя; тогда ты проснешься и мы попробуем снова вернуться домой?...Попробую»
Но, как ни кричала Маска, как она не била неведомые блестящие вазочки, разбросанные по всей звездной пирамиде, Садовник словно цеплялся за усыпляющий звук и даже неосторожно отмахивался от девочки своими ножницами, сверкающими и больно ранящими.
- Эй, это уже не шутки! – плачуще говорила она, судорожно постукивая по его, механически работающим рукам, надеясь привлечь внимание. - Очнись, Садовник! Прекрати!... Прошу, бросай эту работу и мы…
- Зачем ему это делать? – снова раздался тихий голос, и черная пирамидка со звездочкой еще раз колыхнулась, среди рассеивающегося темно-синего тумана. Миг – и он совсем растаял, открывая перед Маской дивно одетую девушку в черном платье, украшенном звездочками. Это в ее фантастическом головном уборе, украшенном… переливающейся светлой гривой розового льва, сияла ярко звездочка в таинственной пирамидке!
- Как это «зачем»?– возмутилась девочка, до того уставшая от жутких чудес и плена звездной пирамиды, что не обращала внимания на все необычное, желала лишь скромного, простого, живого. – Он же словно впал в сон из-за каких-то звуков, что раздаются внутри его!... Надо лишь его этих звуков!
- Не надо этого делать! – чуть притворно ахнула девушка в черном платье со звездами. – Это же его незримая и вечная вещь!... Разве можно ее отбирать?
- Вечная? – с эхом ужаса прошептала Маска и яростно выкрикнула. – Признавайся – это ты – та самая ведьма звездной пирамиды? Что ты сделала с Садовником?
Девушка погрустнела и обида щемяще отразилась на еекрасивом лице. Она печально отвернулась и тихо пошла прочь, едва слышным голосом приговаривая:
- Как жаль, что сегодня все торопятся, спешат даже думать, показать агрессивную весомость, выкрикнуть, отпихнуть непохожего и желающего… Совсем при этом не зная, что к чему!
С этими словами хозяйка маленькой черной пирамидки со звездочкой уже открыла одно из лунных зеркал, чтобы исчезнуть, может, как дивная фея, навеки. Маске вдруг стало жаль ее, такую волшебную, красивую и печальную; она внезапно ощутила, что не права, что ее уже сжимает в когти нестерпимое одиночество, спасением от которого является уже не, падающий в механический сон, Садовник, а эта рассуждающая, откликнувшаяся девушка.
- Стой, не уходи! – с жаром подбежала к ней, попросила девочка, доверчиво беря ее за, почти сотканную из белого шелка, руку. – Я тебя обидела – прости, пожалуйста!... Расскажи мне еще что-нибудь, мне так скучно одной!...
- Тебе скучно?– с какой-то, убегающей за недобрую затею, заботой осведомилась та. – Скажи,что ты бы хотела больше всего на свете?... Ведь я – Жрица звездной пирамиды, владеющая гривой розового льва… А она, знаешь ли, исполняет желания, совершает чудеса!...
«Значит, Государь был прав?» - изумилась мысленно Маска и, следуя за Жрицей, отмечала, что эти, застывшие в удовольствии, подобно Садовнику, лица в искристом мерцании, она уже видела. И ей стало мучительно любопытно, почему это странное состояние охватило почти всех обитателей пирамиды.
- Скажи, а что они все такое слушают? – с интересом спросила девочка, неспешно прогуливаясь сказочными лабиринтами вслед за Жрицей.
- Они слушают то, что отражает их настроение и мечты, что вдохновляет и дает второй взгляд,что является целым, прекрасным миром, знаешь ли… Лучше этого мира нет! –загадочно ответила та.
- Нет, есть!...Вот, например, у меня в стране люди работают и помогают друг другу… - с охотой поведала Маска новой знакомой. – И им от этого не скучно… Они не лезут от отчаяния за заоблачными и смешными неуловимыми полетами мечты!... Они счастливы, потому…
- Потому и оглупели.. – задумчиво заключила та. – Обленились… Им проще топтаться в кругу околопыльного и отвлекающего интереса и необходимости, чем подняться ко мне, в пирамиду, за настоящим и прекрасным… Вот здесь бы они были в блаженстве,которого не узнаешь за суетой!
Маска почуяла нехорошее тщеславие, дуновение которого касалось этих слов. Она еще раз посмотрела на посетителей звездной пирамиды – они были неряшливыми, находящими в оцепенении, приводящим мучительно еще быстрее минуту их гибели!
- Нет, стой! –крикнула тогда она, не в силах больше держать свои опасения в себе. – Разве они не пропадут, всю жизнь находясь неподвижно в пирамиде и слушая одно и тоже?... Разве не сойдут с ума и не превратятся в тех монстров, что незаметно текут ручьем к нам?...
- Откуда ты это знаешь? – нахмурившись, спросила Жрица, у которой недобро потемнела звездочка. –Никто не имеет право видеть, как новые спасители мира рождаются на свет…
«Это разве спасители? – ужаснулась Маска, отпустив ее руку, какую-то даже мраморную и отдающую темным оттенком. – Спасители – не монстры, а то, что не увидит своих, пусть иногда и уставших, недовольных, но все жеутешающих и согревающих, хозяев, что неволятся тут в замораживающем смертельно сне… Это – животные, цветочки, простые дети и надеющиеся на доброе слово… Где взяться слову, когда тут не надо трудиться произносить ничего?... Труд – вот спаситель!... Зачем ты надумала его нас лишить?»
С этой мыслью Маска похолодела, ощутив правду опасений и захлопнувшуюся ловушку, огласившуюся какими-то торжествующими, едва слышными звуками мистической музыки. Как она уже надоела свою липкой однообразною сладостью. И девочке ужасно захотелось чем-нибудь остановить ее, хотя бы на миг, чтобы спасти пленников.
Для этой храброй попытки она взяла кусочек каменной соли и прицелилась в тени, мерцавшие жемчужными салютами. Кусочек, попав в такой салют, произвел ужасный раскат грома и шумный вздох падения… звездочки с платья Жрицы.
Она с ужасом заметила пропажу своей драгоценности и, придерживая платья,закричала неузнаваемо жалким воем:
- Не смей больше так поступать, жалкая глупая статуэтка!... Я не выпущу никого и никогда отсюда, если ты украдешь мои звезды, столь усердно собираемые мною…
Маска невольно опустила камень потому, что… нет, ей не стало стыдно за свои поступки, не страшно от угрозы, столь зловещей и блистательной, феи звездной пирамиды! От невыносимо оскорбляющей лжи – звезды с платья Жрицы были фальшивыми – настоящие, в ее городе, всегда приветливо встречали утомленных днем… Но зачем тогда ей понадобились призрачные звездочки,что за сила от них?
- Хорошо, я не буду трогать ничего, чтобы не портить твоего платья! – смиренно сказала Маска, надеясь снова войти в доверие к этой странной и немного зловещей девушке. –Только скажи, для чего тебе эти звездочки?
- А они нужны для того, чтобы.. – расслабленно заговорила та, самодовольно поглаживаясверкающую гриву розового льва, что покоила ее темноватые мысли. - …грива наливалась большим светом, большим блеском, затмевающим солнце и луну, способным творить невозможное! Так я буду уверенна, что владею магией не зря, и моей волшебной музыке есть от чего родиться…
Шокированная всем услышанным, девочка даже невольно упала рядом с, едва заметной во тьме, решеткой, с покоящимся за нею, усыпленным волшебными звуками, невольником: Жрица просто занималась самообманом и погружала в него других, грива просто наливалась новыми соками от усталых и измученных колдовством, но не в силах оставить его иллюзорную силу, посетителей; но… кажется, полностью утратила способность действовать!
- Ты не хранительница волшебства! – отчаянно крикнула Маска, бросаясь к Садовнику. – Ты– хитрая, жадная и бестолковая чародейка, надумавшая украсить свою смазливую внешность опустившимся небом!... Нет к тебе доверия, сиди тут, пропадай в вечной неподвижности черного мрамора, со своими фальшивыми звездами и звуками сама, если это – смысл твоей пустой жизни; а я не дам всем этим, постоянным и механическим, погубить людей!...
С этими словами она храбро взяла один из ножей Садовника и отыскала глазами едва заметную бледную, сияющую во тьме дверцу, из которой… питалась блеском и магической силой грива розового льва, от него - рождались мистические камни, манящие искры и, так безжалостно усыпляющая навеки, музыка звездной пирамиды!
- Я всего лишь хочу одного! – эхом доносилась мольба Жрицы. – Чтобы я, дающая чудеса в раздражающую вас всех скуку, и все вы стали бессмертными, благодаря сохранению этой музыки и гривы!... Зачем же ты хочешь пресечь мои чары?... Остановись!
- Нет! – твердо сказала девочка, решительно беря в руки острый нож. – Ты должна понять, глупенькая фея-красавица, что, всю жизнь каменея в черный мрамор от удовольствий, нельзя стать бессмертным!...
С этими словами девочка поспешно и метко ткнула ножом прямо в центр дверцы. От этого она взорвалась тысячей волшебных звуков, от их избытка задрожала, затрещала и затянулась черным мрамором, а потом… Просто исчезла навеки, вместе с миром звездной пирамиды, оставляя только радостные окрики спешащих к дому, очнувшихся пленников!
Они были небрежно встречаемы Государем, что нетерпеливо ждал Маску, обещавшую когда-то совершить подвиг для него. И потому он чуть не сбил прохожих, быстренько сойдя с трона и спеша навстречу девочке, сияющей радостью от следующего – с нею оживленно и взволнованно беседовал… Садовник, с которого, в момент треска мистической, исчезнувшей дверцы, слезла черная одежда и с рук спали ножницы!
Он торопливо рассказывал внимательно слушающей Маске о дивных снах, порожденных сказкой, каких-то неотступных, томительных.
- Как хорошо, что они закончились и я снова с тобою и могу потрогать цветы! – мудро заключил он, весело здороваясь с каждым встречным и с удовольствием играя с девочкой.
Она даже вздрогнула от оглушительного капризного вскрика Государя:
- Где моя грива розового льва?... Ты обещала мне ее достать, несносная девчонка!... Где она? Не принесла ее?... Осмелилась ослушаться своего Государя?!... Ах, я тебя…
- Ваша Милость!– встрял, бледнея, Садовник, очень ценящий свою дружбу с Маской. – Пожалуйста, не гневайтесь!... Она ведь вернула стольких Ваших подданных к жизни!.. Вернула меня, и я снова буду садить для вас розы, разводить поющих птиц в Вашем саду!...
- Ну и что? –плаксиво взвизгнул тот, топая ногами. – У меня нет гривы розового льва, нет его силы, дающей все, что пожелаешь, потому нет настоящего счастья, неужели вы не понимаете?!... В конце концов, если его сила пропала – ладно, я бы просто носил его в качестве мантии… Где грива? Где она, негодники?... Если вы мне ее недостанете, то…
Несчастный Садовник, только заслонил собой испугавшуюся девочку и зажмурил глаза в ожидании, холодящего безвозвратно будущее, приказа, как…
- Ой, а ведь она еще краше, чем сказывали! – восхищающимся тоном прозвучали словами…Государя, поглощенного рассмотрением гривы розового льва, все еще сверкающей естественною, светлой красотой!
Маска искала глазами, и вспоминала, как могла попасть к Государю грива. Неужто нечистые темные чары Жрицы сохранились, и она все еще колдует в другом, более страшном и заманивающем месте, ради несбыточным, пустых мечтаний?
Нет, Жрица стояла рядом и кормила голубей; ее совсем нельзя было узнать: она стала светящейся радостью и сверкающей бело-солнечным платьем. И ставила в воздухе радужную мелодию, которая снимала грусть и боль, лечила и придавала силы; а после – разбрызгивала в небе дождик заждавшимся цветам и деревьям, украдкой клала беднякам гроши и скромный хлеб, детей онарадовала булочками, игрушками и книжками с жемчужными бабочками, солнечными щенками и котятами!...
Заметив Маску, Жрица резво подбежала к ней, все еще оставив за собою самый свежий, самый согревающий ветерок жизни на свете.
- Ты все еще ломаешь голову, как попала грива к Государю? – с добродушным лукавством спросила она.
Удивленная переменами, девочка только кивнула и осторожно взяла ее за руку – она стала согревающей и искрящейся маленькими лучиками.
- Ну так это яподарила ему гриву розового льва! – ласково рассмеялась Жрица, крепче беря девочку за руку. – Чтобы он наконец, получил желаемое, и не вздумал тебя и Садовника обижать!... Пойдем к нему?
- Как это ты изменилась? – только и могла робко пискнуть Маска, в глубине души с упоениемсмакующая, ни с чем несравнимое, появление еще одного друга.
- Я просто поняла, насколько ты мудрая и хорошая девочка! – искренне и просто ответила та, помимо этого освобождая из капкана ласточку с поломанным крылом и одним прикосновением придавая ей здоровье и силу. – Действительно, ты правильноосознала, что звук – вне времени, он мало на что может повлиять… Тем более,если позволить ему засосать в бездействие!... Надо двигаться и отдавать,делиться всем, что имешь, с другими, трудиться на пользу им, помогать и небросать в одиночестве… Так, надеюсь, тогда ты почувствуешь, что живешь незря!...
С таким солнечным выводом новая подруга поспешила с Маской к, ждущему неподалеку, Садовнику…
Она бесконечно удивлялась и радоваласьвыздоровевшей и улетевшей с песней теплого колокольчика ласточке, дышащим и очем-то тихо размышляющим цветочкам, светло-светло смотрящим на мир детям, щенкам и котятам, всему на свете…
И солнышку, голубому, чистому небу, легким облакам, которые, конечно, не поблекнут перед эхом звездных пирамид никогда!...

Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:23

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

"Не угодно ли... Австралию?.."...

...Именно эту фразу произнес как-то бравый Рокфор, соскучившись по полетам и путешествиям.
Он очень хотел, чтобы его друзья тоже поехали с ним, но...
Дейл уперто уселся у телевизора и показал всем своим видом: ему что Австралия, что Арктика - на все это он посмотрит благодаря экрану, не отходя от любимого диванчика.
Чип, по его удрученно опущенным глазкам, согласился б скорее лишиться всех событий, где он был героем и благодаря подвигам, в которых его все любили и считали знаменитостью, чем куда-то отойти от...
Гаечки, совсем не слушающей Рокки за очередными изобретениями.
Мыш немного огорчился, так, что даже не посмотрел на любимый сыр, любезно транспортируемый в свертке пыхтящим Вжиком в кабину пилота его вертолета (Австралия почему-то - лишь кусочек мира на карте, для любознательных обычно Спасателей!).
Рокфор еще раз обвел глазами Штаб и его обитателей; на минутку представил себе, как украсят его сувениры аборигенов материка, экзотические растения, фотографии.
"Что ж, пусть ребята остаются, еще успеют там побывать!.. А я не буду им мешать, сам ее посмотрю и потом их подарками порадую" - со снисходительной улыбкой отметил добрый усатый летчик, помогая мушке паковать канистры с бензином, морально готовясь слушать в оба уха, смотреть во все глаза, чтобы ничего интересного не упустить и после - приятно удивить друзей необыкновенными рассказами.
Он решительно открыл крышку вертолета и завел мотор, готовясь улетать.
- Рокки, Рокки! - первая встрепенулась мышка, побросав инструменты, незаконченные детальки новой своей механической задумки, увернувшись от Чипа, готовившегося исподтишка ее поцеловать, - Ты куда?
- В Австралию! - степенно покрутил лапкой ус тот, косясь на электронную карту на экране управления ждущего вертолета.
Сердечная его воспитанница ахнула, всплеснула лапками, только хотела что-то сказать, как из недр диванчика кисло-издевательски донеслось:
- Надеюсь, ты надолго?
Пунцовый от смущения перед мышкой, Рокки и всем миром, второй бурундучок аж со свистом резко обернулся на источник столь некрасивого вопроса от так нелюбезного товарища.
- Как тебе не стыдно, Дейл? - принялся он отчитывать друга, все лениво просматривавшего передачи. - Рокфор столько добра нам сделал, а сейчас собирается в опасный и дальний путь... А ты...
- Я к тому, что зачем куда-то лететь, если есть телевизор? Австралию и в нем можно увидеть... - его собеседник-телеман любовно указал на мелькающие перед ним картинки и шумы.
- А эвкалипт ты тоже потрогаешь по телевизору? - дивного Рокки было очень трудно обидеть, и он, как ни в чем не бывало, усмехнулся и, лукаво подмигнув, тоже указал на излюбленный Дейлом объект.
- Какой-такой "эвкалипт"? - чудно звучащее слово привлекло столь драгоценное ему внимание бурундучка, и тот поспешно выключил прибор, придвинулся к Рокки.
Обрадованный, он принялся описывать эвкалипт, все, что знал, вдохновленный, снова окруженный друзьями (Гаечка тоже уселась рядышком, Чип не отставал, ну а Вжик, самый любопытный Вжик на свете, тут как тут - первый примостился на плече Рокфора, готовясь погрузиться в увлекательный рассказ).
За справкой об этом растении последовала характеристика им образа жизни удивительных лакомок-мишек коала, абсолютно умиливших Гаечку со слов ее учителя своим носиком и мохнатыми ушками; для любителей орехов - бурундучков, находчивый Рокки припас информацию про огромные, ворсистые орехины, таящие в себе питательное и сладкое молочко (кокос); а памятуя о мушке, любящей все необычное, поведал об не умеющей летать киви, которую зовут также, как и странный, сочный зеленый фрукт с кислинкой.
В рассказе Рокфора упоминались и ушастые диковинные зверьки, с хвостом как у кошки, но прыгающие высоко-высоко и никто не понимает, как ее зовут (так и обозвали зверушку - "Не-понимаю!" - кенгуру; что вызвало улыбку у всей, жадно слушающей, четверки). Живо раскрасил творческий рассказчик словами и высоченные, твердые, зеленые елки по-экваторски (так он сам назвал кактусы) - "иногда и цветочки у них появляются, а сорвать не дадут - уколют".
Не прошли мимо памяти мыша и утконос с ехидной, поразившие воображение его, как один и точно по команде ахнувших, слушателей тем, что носят деток в сумках, а вылупляются те детки из яиц.
Что и говорить об описанных им пальмах, по его заверению, способных укрыть одним листиком весь Штаб, достающие ростом до облаков, впрочем, мало когда приносящих дождь.
Присутствовали в повести Рокфора и камни-истуканы, со серьезными лицами богов аборигенов, и раскрашенные, все в перьях, они сами, пляшущие на песке и гоняющие на страусах, в случае угрозы, стреляющие в недругов колючками, а болезни соплеменников прогоняющие бусами (при этом Чип и Дейл так впечатлились услышанным, что даже пробовали повторить пляску и песенки их, точно так, как сказал об этом Рокки)...
Словом, казалось, вся Австралия уместилась в речах мягко посматривавшего на своих друзей, затаивших дыхание во время его рассказа, не покидая своих очерченных на карте границ и сказочным образом проникнув в Штаб.
- А и вправду, давайте устроим ее у нас, не покидая друг друга! - шепотом предложил Чип, выключив мерно-нетерпеливо гудевший мотор вертолета, который увлекшийся повествованием, а теперь им немного утомленный и вздремнувший, бравый путешественник забыл выключить.
- Хорошо. - согласился второй бурундучок, и, вдруг вспомнив, что его заждался его электронный любимец, с новыми фильмами, что он столько всего пропустил; поспешил к диванчику, бросив:
- Только чур я - потом!.. Вы пока начинайте без меня...
- Да успеешь еще ты к своему ненаглядному ящику! - загородил ему путь тот, взяв за лапку и поведя ко ждущим Гаечке и Вжику, приговаривая нотации:
- Рассказ Рокфора, про настоящую Австралию куда лучше, чем сто передач о ней!.. Давай-ка, не отлынивай от работы, дружочек; ведь... Думаю, сам понимаешь, что за такую заботу о нас надо хорошенько поблагодарить и тоже чем-нибудь Рокки обрадовать!.. Братцы, я придумал!..
С этими словами, Спасатели с усердием принялись творить этот восхитительный материк у себя в Штабе: Гаечка, тихонько шелестя шестеренками и ключами, чтобы не разбудить мыша, мастерила небольшого робота-киви, который мог не только катать на себе, но и находить и подбирать мелкие зернышки, бусинки, монетки и другие крошечные, но важные предметы, которые так часто теряют их друзья, обращавшиеся к ним за помощью.
Чип и Дейл, слегка переругиваясь и наступая друг другу на лапки, толкаясь, сообща вырезали ножиком из пней и досок похожие мордочки божеств аборигенов Австралии, расставляли их по углам Штаба, вешали, методично отбивая молотком такт и друг другу, от спешки-старания, пальчики.
Вжик тем временем пачкался краской, возмутительно жужжал на непослушную кисточку, но, не жалея умения, кривовато, но со всей душой, чистосердечно выводил на бумаге портреты кактуса, мишки-коала, пальмы, утконоса, кокосы, кенгуру и многое другое...
Рокфор, с спросонья отметив неоднократно какой-то шум, открыл глаза и несколько раз их протер: он не мог узнать родного Штаба, который стал красивее и наряднее - вот в углу возятся бурундучки, заканчивая вырезать ротик статуе Магду, стены облетала мушка, тщательно суша картины флоры и фауны крылышками, на... роботе-киви подъезжает мышка.
Она от всей души поблагодарила его за чудесные истории об Австралии, вдохновившие ее и ее друзей, поцеловала его в щечку и в шутку, почти как он, прошептала:
"Не угодно ли... Австралию?.."...



Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:24

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

Папа для... Русалочки

(Perilin of sea)

Один малыш-ламантин, которого прозвали Русалочкой, за то, что плавал хорошо и был девочкой, остался совсем один: не было у него ни папы, ни мамы, и братьев ни сестер...
Он отправился на поиски папы, ведь что за жизнь, когда его нет рядом?
В ту эпоху тропическим морям пришлось непросто - то охотники, то пираты, то холода.
Жуткие холода, где не было и место лучику солнца, все покрыто снегом, льдом, белым-бело все.
Русалочка не улыбается - как же ей не плакать, когда нету рядом крох-жемчужинок, радужных малышек рыбок, теплых и ласковых вод с водорослями; и папы нет рядом?
Она плывет и жалеет, что имеет не такой сильный хвостик и ласты, как мальчик, путь все идет, противной и сильной течениями фольгой океана; совсем пустынно, это тоже жизнь, она понимает, но что за радость в ней, когда папы нет рядом?
Ламантин-кроха медленно, но верно тихонько отпускает от себя ностальгию: впереди будет тоже хорошее, надо дождаться; доплыть...
Совсем одна Русалочка, но и не унывает, старается не унывать: то синей ночью выйдет она на скалу отдохнуть и подышать воздушком, а звезды мерцанием напомнят ей маленьких подружек из раковин; то месяц покажется важным усачом-раком, прохаживающимся день-деньской между ракушек; то узоры на дорожке от луны нарисуют ей сказку...
Где в рое снежинок есть что-то от стайки пузырьков, так же легонько щекочущих и увлекающих игрой белоснежных переливов.
А огромные льдины напоминают корабли, застывшие и сверкающие, на которых не страшно отправиться искать папу...
Русалочка напевает и легонько танцует, самоотверженно ступая хрупкими ластами по острому стеклу льда, она хочет почувствовать себя взрослой и не плакать, быть живой и не скучать среди реющих полярных чаек, негостеприимно шикающих на незнакомку с высоты, безразличной толпы пингвинов, сопровождавших одного воображульку с императорским хохолком; сомнительных медведей и льстивых песцов...
Они так похожи белыми шубками, что малышке-ламантину стало даже неловко за свою коричневую скромную шкурку и усики; неужели нету таких же существ, как она?
Русалочка все бродит и бродит, быстро-быстро перебирая ластами по липкому снегу, высматривая папу, с радостью тихонько внутри отмечая для себя переливы сияния, самого волшебного на свете, убаюкивающие напевы вьюги, которые так дивно слушать после надоедливых чуть монотонностью раскатов волн.
Совсем крошечная среди мира великанов-гор из льда и равнин бескрайнего снега, маленькая, она не теряет надежды, что светлым огоньком греет ее сердечко; знает, папа рядом и вот-вот она его встретит...
Русалочка... радостно пищит, как в совсем раннем детстве, прижимается и прекрепко обнимает обеими ластами другую, большую, сильную и сморщенную, повидавшую много в этом суровом ветре мгновений (то был морж, уставший от одиночества и приготовившийся уж было непробудным сном закрыть глаза от круга кричащих мерцаний сияния-миража).
Морж с тихой улыбкой принимает крошечные ласты малышки в свои и старательно укрывает ее своим хвостом от снова накатывающей бури; он понимает - это счастье, бесконечное, необычное и живое, такое смелое и милое, вероятно, прибывшее из дальних морей, где, быть может, есть солнце...
Оно спряталось в Русалочке, с негой зажмурившей глазки для сна, уткнувшись носиком в могучую грудь моржа; она была очень рада, что имеет такого хорошего папу, ему она с готовностью расскажет о миллионах сокровищ, затонувших в родном проливе, о скатах-бабочках и озорниках дельфинах; она будет веселой и старательной...
Морж, утомленный немного, рассказами о ките-гиганте, замерзших невиданных зверях и нечастых временах, когда звезды сливались с солнцем и давали пушистую зеленую травку, заснул, угостив ее вкусным
моллюском; боясь поверить в радостный миг - теперь он папа!..

Сообщение отредактировал Gaze - 16.7.2018, 20:26

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Roquefort]

Давненько я здесь не был и ничего не выкладывал... Исправляюсь

Осень... Мелко моросит прохладный дождик, окропляя последние ещё оставшиеся на деревьях багряные листья прозрачными капельками воды и растворяясь в многочисленных мелких лужах на влажной земле, медленно, но верно превращая недавние тропинки в скользкую и мерзкую грязь; предгрозовое небо пасмурно хмурится темнеющими в далёкой выси уродливыми тучами, которые пытаются закрыть собою солнце, уже начавшее терять свою былую знойную силу, но всё ещё продолжающее успешно сопротивляться наступающей непогоде. Люди, спешащие по своим делам, быстрыми перебежками передвигаются по залитому осенними дождями городу, зябко кутаясь в лёгкие курточки и поёживаясь на ходу, наверняка жалея, что не послушали утром прогноз погоды и не одели что-нибудь потеплее... Но не все. Есть и такие, которые посвящают этой мерзкой промозглости трогательные тихи и даже целые поэмы! Ему доводилось слышать собственными ушами такие посвящения, поэтому он считал их чудаками. Ну, в самом деле, кому может нравится эта противная сырость и слякоть?

Лу вздохнул. Нет, он решительно не понимает людей. Восхищаться чем-то действительно красивым и ярким — например, сверкающими драгоценностями или хотя бы какой-нибудь картиной — это он ещё понимает, но восхищаться непогодой? Это было выше его понимания. Паучок взглянул в окно чердака, на котором он проживал, и саркастично хмыкнул. На улице всё также моросил усилившийся противный дождик, а, и без того хмурое, небо стало ещё злее и мрачнее... Хорошо ещё, он нашёл этот заброшенный дом на окраине городского парка, по крайней мере, можно было уже не беспокоиться о крыше над головой на ближайшее месяцы. Да, здесь, конечно, далеко не курорт и ради одного маленького паучка никто топить камин(а с ним и чердачную трубу, возле которой так приятно греться длинными зимними ночами) не собирается, да и некому, собственно, это делать — дом полгода как заброшен, старые хозяева уже давно выехали, а новые покупать его почему-то не торопятся... Впрочем, ему не привыкать. С тех пор, как он расстался с бывшей бандой Уиннифред прошёл уже почти целый год. Где ему только е приходилось жить и чем заниматься за это время... Ведь, в сущности, а что он ещё умеет, кроме как ловить мух и путаться у всех под ногами? Да, в общем-то, ничего... Когда эти чёртовы Спасатели поймали Фредди и сдали её властям, им с Бадом пришлось самим думать о своём пропитании. Фредди, конечно, была не сахар, но всё же заботилась, как могла, о своих помощниках — по крайней мере, всякой ползающей и летающей живности в её грязной «колдовской» лаборатории было всегда предостаточно. Правда, вместе они с ним оставались недолго: Бада, отправившегося на очередную ночную охоту, поймали люди, в курятник к которым он залез, и сдали его в городской террариум. Лу потом с трудом удалось найти это змеиную тюрьму; пробираясь по длинному коридору между многочисленными стеклянными клетками, за прозрачным стеклом которых шипели, свистели и зловеще скалили свои ядовитые пасти смертельно опасные твари, ему удалось, наконец, отыскать клетку Бада. Правда, попасть внутрь он так и не сумел, она оказалась слишком герметичной, но им всё же удалось поговорить сквозь прозрачное стекло.
- Что ты здесь делаешь? - змей, похоже, не слишком обрадовался визиту своего друга.
- Я пришёл за тобой, Бадди! - паучок радостно улыбнулся. - Наконец-то, мы снова вместе! Я так испугался, когда они схватили тебя и кинули в тот мешок...
- И ты пришёл сюда, чтобы мне об этом сказать? - хмуро буркнул змей, не любивший сентиментальностей.
- Но, Бад... - Лу, казалось, был обескуражен подобным неласковым приёмом. - Неужели, тебе здесь нравится? - удивился он, вздрагивая от не утихающих свиста и шипения вокруг. - - Я пришёл, чтобы вытащить тебя отсюда... не знаю, правда, как — паучок грустно вздохнул.
- Это ни к чему - вдруг заявил змей, внезапно сменивший гнев на милость. - Здесь не так уж и плохо, в общем-то. Кормят вполне сносно и, к тому же, здесь тепло, правда, раздражают их попытки этих тупоголовых болванов взять у меня яд, которого никогда и не было — что я им, кобра, что ли? - раздражённо буркнул он.
- Так скажи им, что ты не ядовитый и он тебя отпустят! - радостно воскликнул Лу.
- Идиот! Они не понимают наш змеиный язык! - хмуро буркнул змей.
- Прости... - паучок снова приуныл.
- Шёл бы ты отсюда, пока они и тебя не поймали для каких-нибудь опытов... - посоветовал Бад, стараясь не смотреть на своего бывшего напарника.
- Но Бадди, а как же ты? - удивился Лу.
- Я же сказал, мне и здесь неплохо! - буркнул он. - Во всяком случае, это лучше, чем гоняться за чужими яйцами, каждый раз рискуя попасть под чью-нибудь увесистую дубину... Скоро уже рассвет — Бад, повернув голову, взглянул на часы, висящие над входом в террариум.
- И что? - Лу, похоже, не уловил намёка.
- А то, болван, что скоро сюда придут люди и увидев здесь паука, знаешь что они сделают? - язвительно заметил он.
- Нет, что? - Лу был напуган.
- Прихлопнут его, как таракана! - фыркнул змей. - Так что, давай уходи отсюда, пока ещё есть время!
- Но, Бад! - Лу, с таким трудом нашедший своего товарища, не желал просто так с ним вновь расставаться. - Я останусь с тобой! - паучок обеспокоенно завертел голвоой, пытаясь найти хоть какую-нибудь щель.
- Я же сказал: нет! - рявкнул вдруг змей. - Ты мне здесь не нужен!
- Но, Бадди... - Лу не верил своим ушам, его единственный друг, которому он пришёл помочь, прогоняет его! Этого не может быть, такого не бывает...
Внезапно, что-то скрипнуло возле входа в террариум, а несколько секунд спустя послышались чьи-то громкие голоса. Кто бы это ни был, но он шёл сюда. Лу завертелся волчком, пытаясь найти какое-нибудь укромное укрытие, но герметичные стеклянные стены и гладкий забетонированный пол, были идеально ровными, без малейших даже намёков на трещины. В панке заметавшись вдоль клетки с Бадом, паучок не придумал ничего лучше, как бросится со всех шести ног в сторону вошедших в террариум людей.
- Ой, паук! -истошно взвизгнул тонкий женский голос, затем раздался приглушённый скрип — очевидно, девушка поспешно взобралась на стул.
- Нашла кого боятся! - раздался в ответ мужской насмешливый голос. - Да он даже не ядовитый! Сейчас я его...
Лу едва успел затормозить и отпрыгнуть в сторону, как по тому месту, где он только что стоял с силой ударила сложенная в трубочку газета.
- Вот, зараза! - глухо выругался мужской голос, раздосадованный своим промахом.
Пока он пытался отыскать взглядом спрятавшегося за ножку стула паука, Лу тоже не терял времени даром: быстро изучив диспозицию, он заметил, что входная дверь приоткрыта — это был его единственный шанс... Грустно обернувшись, он в последний раз окинул взором коридор, где среди многочисленных стеклянных кубов была скрыта от него клетка Бада и, тяжело вздохнув, набрав в грудь побольше воздуха, со всех шести ног бросился к выходу. Пулей проскочив между ног зазевавшегося мужчины, он выскочил в приоткрытую дверь, в которую секунду спустя ударилась пущенная тем газета...

Лу отвернулся от окна, за которым по-прежнему моросил хмурый дождь, и грустно вздохнул. Трудно быть одному в большом городе, особенно, если ты - маленький паучок... Впрочем, он уже привык к этому, ведь пауков никто не любит — даже их друзья. Друзья... Змей Бад и летучая мышь Фоксглав были его единственными друзьями, по крайней мере, он хотел считать их таковыми. Бад, правда, частенько ворчал на него и, бывало, даже лупил за очередную промашку, но это всё было показным, дабы пустить пыль в глаза Фредди, Лу на него вовсе не обижался. Они познакомились с ним ещё задолго до работы на Фредди, вместе воровали различные безделушки у людей и обменивали их потом на что-нибудь съестное. Однажды, они с Бадом забрались в дом к одной сумасшедшей уборщице, о которой ходили слухи, что она колдунья и у неё есть настоящая магическая книга, с помощью которой можно творить любые чудеса. Лу и Бад в своих мечтах представляли себе, как они будут добывать еду и драгоценности одним мановением волшебной палочки, мгновенно разбогатеют и станут знаменитыми... но тут, внезапно вернулась домой хозяйка. Отобрав у них свою магическую книгу, она превратила незадачливых воров в глупых квакающих лягушек. Так они познакомились с «начинающей ведьмой» Уиннифред...
...А затем, появилась Фоксглав. Летучая мышка однажды прибилась к ним в грозу, вся мокрая и продрогшая она влетела в окно чердака «колдовской» лаборатории Фредди и в изнеможении упала на пол. Уборщица-колдунья и сама не знала, что заставило её пожалеть бедную мышку, прежде, чем Бад успел раскрыть свою хищную пасть, она подняла её и стала хмуро осматривать. Змей же, не ожидавший такого подвоха от собственной хозяйки, промахнувшись мимом желанной добычи, врезался головой в обшарпанную кирпичную кладку стены...
- Хм-м... - Фредди задумчиво потеребила грязный подбородок. - Думаю, ты мне ещё пригодишься, крошка...
Летучая мышь лишь испуганно смотрела на неё своими большими жёлтыми глазами, в которых отражался бледный свет взошедшей Луны...

Так Фокси была принята в банду. С того дня, послушная воле своей спасительницы, она выполняла любые её поручения, не особо задумываясь насколько хорошо или, наоборот, плохо то, что она делает. Однако, после случая со спящим ребёнком, у которого она ночью утащила любимую копилку ради нескольких лишних долларов для Фредди, Фокси вдруг почувствовала себя странно — её начали терзать сомнения, а правильно ли она поступила, украв деньги у ребёнка, который наверняка копил их на какую-нибудь ценную для него вещь... Она же, бесшумно влетев той ночью в открытое окно третьего этажа, где находилась детская спальня, одним мановением своего крыла лишила его этой радости... Терзаемая сомнениями, она решила поговорить с кем-нибудь об этом, но ни Фредди, ни Бад не захотели её слушать, окатив бедную мышку презрительным взглядом. Лу видел всё это, но не стал вмешиваться, ему и самому частенько от них доставалось и он знал, что она, должно быть, чувствует. Поэтому, он решил поговорить с ней наедине, когда все лягут спать...
- Фоксглав? - летучая мышка сонно разлепила глаза и, зевнув, вопросительно посмотрела на сидящего на соседнем окне паучка.
- Да, Лу?
- Я слышал ваш вечерний разговор с Бадом... - немного смущаясь начал Лу, нервно теребя руки в шерстяных перчатках.
- А, ты об этом... - Фоксглав зевнула и, снявшись с потолочной балки, описала изящный полукруг и села на подоконник рядом с паучком. - Я хотела выяснить у него одну вещь, но он даже не стал меня слушать... Вряд ли это можно назвать разговором — она улыбнулась.
- Ты о той копилке? - немного смущённо уточнил он.
- А, да... - Фокси задумчиво изучала паука, действительно ли он хочет ей помочь или же, будучи заодно с ними, пытается таким образом на неё воздействовать? В конце концов, мышка пришла к выводу, что это, скорее всего, действительно его собственная инициатива, ибо они с Лу были в чём-то схожи: ни Бад, ни Фредди ни во что не ставили своих помощников, которые считали их друзьями...
- Ну, в общем — немного подумав, начала объяснять она, - Та копилка, она... Ну, была небольшая и вряд ли в ней было много денег...
- Три доллара и двадцать пять центов — тихо произнёс Лу.
- Что!? - Фоксглав изумлённо уставилась на паучка. - Три двадцать пять?
- Да, я видел как Фредди пересчитывала их.. - кивнул паучок.
- Чёрт! - Фокски была вне себя от гнева. - Украсть бриллиант у богатея или карманные деньги у какого-нибудь ротозея — это ещё куда ни шло, но украсть последние деньги у того мальчишки! У-у-у! - большие жёлтые глаза летучей мыши метали громы и молнии.
- Такова наша воровская доля... - вздохнул Лу. - Мы берём всё, что плохо лежит... И не важно, кто это будет — богатый ротозей или такой вот парнишка.
- Но... но это же неправильно! - Фоксглав не понимала, что он хочет сказать. Впервые за всё время работы на Фредди в летучей мышке проснулась жалость к обкраденному ей же самой. Она и сама не понимала почему, возможно, это было то, что люди называют совестью...
- Для нас нет слова «правильно», есть только «нужно»! - с жаром вдруг произнёс паучок. - Когда ты хочешь есть, но у тебя нет денег ты говоришь себе «нужно!» и забираешь их у того, у кого они есть. Ты крадёшь потому что ты — вор, и не умеешь больше ничего. И пусть ты берёшь для себя лишь самую малость чужого добра, тебя презирают все вокруг, а тех, кто отбирает всё — наоборот, уважают. Где справедливость? - Лу грустно вздохнул. - Проблема в том, что чем меньше кража, тем сильнее тебя мучит совесть...
- Совесть? - летучая мышка медленно произнесла новое для себя слово, словно пробуя его на вкус. - Тогда, может быть, надо брать больше? - наивно спросила она.
- Не знаю... - паучок задумчиво потёр затылок под вязаной шапкой. - По-моему, как раз, наоборот: чем больше ты крадёшь тем меньше у тебя остаётся совести, она как будто тает..
- Тает? - удивилась Фоксглав. - Она что — снег?
- Наверное... - Лу пожал плечами. - Её никто никогда не видел, но все чувствуют. В смысле, те, у кого она не растаяла совсем... - пояснил он немного смущённо.
- Как у Фредди? - хихикнула Фоксглав, прикрывшись крылом, чтобы не разбудить спящую в комнате хозяйку.
- Агась — Лу тоже заулыбался в ответ. - Фоксглав, я тут... - паучок вдруг смутился и, залившись краской, смущённо достал из-под курточки заранее припасённый светло-серебристый свёрток. - Это тебе... - он протянул его летучей мышке.
- Ой! - Фокси была смущена. - Спасибо, Лу... А что это?
- Разверни — и увидишь! - произнёс он, загадочно улыбаясь.
- Хорошо — летучая мышка развернула подарок и охнула от удивления. Это был мягкий светло-серебристый шарф, связанный из тончайшего паучьего шёлка. - Лу!
Фоксглав не знала, что и сказать, настолько поразил и удивил её этот неожиданный подарок, поэтому она просто молча обняла покрасневшего от смущения паучка.
- Спасибо...
Она надела на себя серебристый паучий шарфик и кокетливо подмигнула ему.
- Ну, как?
- Красиво... - только и мог сказать восхищённый паучок.
- ...но как же тот мальчишка? - Фоксглав вдруг снова погрустнела, вспомнив о причине их ночного разговора.
- Никак — Лу пожал плечами. - Деньги у Фредди, их уже не вернёшь, так что, просто забудь об этом.
- Но я не могу! - возразила она. - Я должна ему помочь!
- Делай, как знаешь — хмыкнул он. - Но Фредди это точно не понравится...
- Посмотрим... - загадочно ответила Фоксглав и, повернувшись, задумчиво взглянула в окно на спящий ночной город...

О том разговоре Лу вспомнил лишь несколько дней спустя, когда ложась спасть после очередного «дела», вдруг заметил, что на Фоксглав нет привычного паучьего шарфика.
- Фокси, а где твой шарф? - удивился он.
- Шарф... - летучая мышь вдруг замялась. - Ну, он... я...
- Ты его потеряла? - ахнул он.
- Нет-нет, что ты! - Фокгслав замотала головой. Как я могла его потерять, это же твой подарок! Я его продала... - вдруг смущённо закончила она.
-Ты его... что!? - Лу не мог поверить своим ушам. - Но зачем!?
- Так было нужно... - Фоксглав приобняла его своими большими мягкими кожистыми крыльями. - Лу, я очень благодарна тебе за твой подарок, правда! Но я не смогла оставить его себе, когда он мог послужить другой, более благородной цели...
- Тот мальчишка? - догадался он.
- Угум...
- Но зачем ему мой шарфик? - удивился Лу.
Не шарфик... - Фоксглав загадочно улыбнулась. - Но это ему точно понравится...

...На другом конце города, взошедшее солнце осветило в окне третьего этажа обычной серой многоэтажки силуэт спящего на детской кроватке маленького мальчика. Рядом с ним на одеяле лежала невесть откуда взявшаяся мягкая игрушка в виде симпатичного плюшевого паучка...

Лу усмехнулся. Фоксглав всё-таки сдержала тогда своё слово и вернула мальчишке украденную у него игрушку... В этом была вся она. Интересно, где Фокси сейчас? Внезапно его мысли прервало чьё-то тихое хлопанье крыльев. Лу насторожился и стал тревожно вглядываться в наступившую темноту. Что это было? Пролетавшая мимо птица или это просто ветер? А может ему просто показалось? Нет, не показалось: звук повторился — и, на сей раз, уже гораздо ближе. Внезапно окно закрыла чья-то большая крылатая тень... Лу кубарем слетел с подоконника и испуганно метнулся в самый тёмный угол, надеясь, что этот монстр его не заметил. Сидя под старой, запылённой кроватью, он не мог видеть, что происходит в комнате и молился, чтобы эту чудовище, кто бы оно ни было, поскорее ушло отсюда. Внезапно, он заметил большую бесформенную тень возле самой кровати...
- А-а-а-а-а!!! Не ешь меня!!! - паучок пулей вылетел из-под кровати и, с ураганной скоростью пронёсшись через всю комнату, попытался вновь забраться на подоконник, но руки его не слушались и он лишь раз за разом скользил по стене вниз...
- Лу? - раздался вдруг мягкий приятный голос. - Это действительно ты?
- Откуда т-т-ты... - он осторожно повернулся и изумлённо застыл на месте, глядя на стоящую перед ним розовую летучую мышь. -Фоксглав!?
Изумлению паучка не было предела. Прошёл уже почти год, с тех пор как они расстались с летучей мышкой и он вряд ли мог предположить, что они когда-нибудь встретятся вновь, да ещё и в таком захолустном месте...
- Фокси! - Лу не знал, радоваться ему или нет, после того случая со Спасателями он считал летучую мышку предательницей... Или всё же нет?
- Ух, старый ворюга! - летучая мышка, сев рядом с ним, радостно обняла паучка. -Как же я рада тебя видеть!
- И я тебя тоже... - Лу смущённо улыбнулся. Паучок был счастлив, теперь он будет не одинок, его старый друг снова с ним... - А ты опять не улетишь? - вдруг с беспокойством спросил он, вспомнив о её предыдущем таинственном исчезновении.
- Зачем мне улетать из собственного дома? - Фокси весело улыбнулась.
- Так это твой дом? - ахнул он.
- Ну, не совсем… - она смутилась. - Я просто временно здесь поселилась, пока его кто-нибудь не купит и не выгонит одну надоедливую летучую мышь... - она весело смотрела на удивлённого паучка.
- Да за что им тебя выгонять... - Лу удивлённо уставился на неё. - Кому мешает маленькая летучая мышь?
- Надеюсь, что не одному маленькому симпатичному паучку — она весело подмигнула ему.
- Нет-нет, что ты! - Лу испуганно замахал всеми четырьмя руками. - Оставайся сколько захочешь! В смысле, это же ведь твой дом... - смущённо пояснил он.
- А где Бад? - Фокси перевела разговор на другую тему.
- Он... ээ... - Лу замялся. - В общем, это длинная история.
- А я никуда не спешу — улыбнулась она. - Ночь ещё только начинается...
Взошедшая на небе Луна осветила своим призрачным светом силуэты маленьких паучка и летучей мышки, сидящих на окне заброшенной сторожки на краю городского парка. Они о чём-то неслышно беседовали. Им столько всего нужно было сказать друг другу...

[Gaze]

Endless Motion...

...Как повезло в этом одной маленькой медузе Бузе, в том, что она, самая любопытная и маленькая на свете, может гулять по бескрайним просторам моря, плыть и плыть...
Словно маленькие фонарики, в лунном сиянии сверкают жемчужинки, тропинкой вдаль бежит причудливая ленточка переплетений бликов звезд, они точно радуются и танцуют вместе со своей подружкой...
Бузя поправила юбочку из щупальцев и... призадумалась - вот вроде все места знакомы: и замок из кораллов, где живет ворчун-крабик, и лес из водорослей, восхитительно переливающихся в отражении лунных лучиков и пены, и города из затонувших кораблей, где радугой рассыпаются рыбки... Почему же ее не покидало ощущение, что она - в изумительном, неповторимой мирке прогулки (ощущения, что ты был и не был, в водовороте оживающих картин, воображения и приключений)?..
Поиск ответа на вопрос толкнул медузу дальше, плыть и совсем не чувствовать усталости, плыть вверх, может, там есть разгадка? Храбро поднялась она на искрящейся, мягкой и хрупкой юбочке, смотря глазками так внимательно, как только могла - над ней простирались сотни статуэток из живых алмазиков - пульсировали звездочки - незримо складывались сотни следов в бесконечность, ключики в невиданные вселенные...
Бузю поразило это великолепие - каждым крохотным щупальцем чувствовала она, как сквозь нее, далеко-далеко пролетавшие кометы хвостиками, как ручками, пишут сказки для крошечных глазок волн, они засыпают и рассказывают их друг другу, спеша за стрелками Млечного Пути...
И она, маленькая и простая их жительница, совсем еще кроха, тоже видит их, ощущает своим еще махоньким, но уже шаловливым и беспокойным от любопытства тельцем-колокольчиком, спеша вдаль, вдаль, вдаль...
Морская малышка, наверное, тоже надеется встретить своих сестричек - светящихся, ослепляющих нежными переливами и будто пушинками-щупальцами космических медуз, что танцуют, летают среди радужных туманностей и белоснежных малюток-листиков луны, гуляя по их мирам без конца...
Ее лучик еще раз мягко погладил неунывающую головку Бузи, что с надеждой смотрела вперед и с приятным изумлением ловила его за тонкую, светящуюся ниточку, соединявшую столько раз ночь и мирок моря, иногда становившимся более светлым, теплым и дарившим день, сквозь него проходили таинственный незримыми лабиринтами мысли и впечатления Бузи, ее друзей, все они отражались друг в друге, точно в зеркале, складывались в мозаику странствий по грусти и радости, что не уставали сменять друг друга, хоть порою дождик менялся снежком, а разные переживания ее в дне - тихими мирками сна и тоненьким посапыванием в ракушке их манюни-путешественницы...
Она была уверена, что так и надо, что это неповторимый подарок и только для нее, эдакая увлекательная...
Endless Motion...
Ведь можно все плыть и плыть, с любопытством глядя в занавес дали лунного лучика...

[zet09]

Очаровательно,хоть немного и спутано.Молодец,наша главная оптимистка 80х!

Эскизы прикрепленных изображений

 

[Gaze]

Спасибо, буду стараться)

Золотой листик

...Ты летел из дальних стран, и теперь точно солнечная птичка на снегу... Теперь все тихо и бело...
И только я тихонечко возьму тебя в руки - сколько теплых воспоминаний разбудят твои желтые, мягкие, мокрые от дождика грани...
Ты уверен, что увидишь солнышко, оно научит тебя летать, ведь, когда еще малышом был в трепетной, живой скорлупке почки, оно...
Ласково гладило тебя, рассказывало сказки о дальних странах...
И вот они все промчались веселым, беспечным ветерком, так же незаметно, как и лунный лучик уносит время в твоих небесных сестричек - звездочек...
И вот ты снова дома, но мир стал совсем другим - зеленые тропинки скрылись под одеяльцем вечернего снега, лучики заката придают ему мягкость облачков, таких же пушистых и легких...
Ты - тоже частичка этого дива, малыш-листик!
Золотой, маленький, не бойся моих ладоней - я осторожно поглажу твое сердечко и укрою от ночной прохлады, желая тебе спокойного сна...

[Gaze]

Ниточка сияния...

... Проходит сквозь облака и ветер, она летит, торопится, смело смотрит вперед, летит...
Она торопится передать привет, лучик любви или блеск надежды, каждому, кто в глубине души ждет такого, ниточка верит - она сможет подарить это, не зря когда-то родилась из звездочки где-то в далекой синеве неба...
Она оттеняет заботливый взгляд, задумчивую улыбку, что имеет Мечта, это ее крылья, незримые, легкие, точно снежинка, прелестные, вернувшиеся из давней сказки...
Она спешит, верит, когда капельки дождя прячутся за ночным туманом, а глазки укрывает сон, тихонько...

[Gaze]

Куколка...

...Ты - как ожившая мечта - трепетная и тонкая, твои глаза блестят...
Что-то в них открывается, подобно маленькому и волшебному цветку (это твое сердце)...
Какое счастье, что я могу подарить ему лучик тепла, я осторожно приму его и сохраню, быть может, он всегда будет крошечной птичкой, что утешит и успокоит тебя.
Тихой ночной звездочкой спускается сон - это живое чудо, хрупкое, как ты, куколка, лунный лучик укроет вас одеяльцем...
Надежда приходит вместе с его пухом из облачков - скоро все твои грустинки зачеркнуться белоснежной жемчужинкой звезды...
Ты - точно маленькая живая сказка в жизни, осторожный ночной дождик нашепчет тебе колыбельку, тебе...
Куколка...

[Gaze]

История... в ломтиках ...

...Сыра затерялась в лучиках одного ясного дня, когда собрались Спасатели на обед...
Чип и Дейл, Вжик и Гаечка дружно придвинулись к столу в предвкушении нового вкусного блюда, что приготовил их друг Рокфор.
И вправду, вскоре пришел он, довольно проводя пышными усами и держа впереди себя огромную кастрюлю.
Все аж привстали с места и потянулись мордочками к ее содержимому, заманчиво спрятанному под крышкой.
- Налетай! - радостно воскликнул он, торопливо открывая крышку и накладывая ее содержимое в тарелку каждому хозяину ждущих блестящих глазок, принюхивающихся носиков и пухлых щечек.
Этим таинственным содержимым оказались маленькие розочки из сыра - красивые, ароматные, но имеющие до того тонкие лепестки, что...
- Будто ничего и не ел! - быстро-жадно запихнув розочку целиком, пожаловался первый бурундучок, недовольно тетя лапкой красный нос.
Второй старался быть солидарным с ним и, хоть новинка скушалась им с аппетитом и даже восторгом, он тоже капризно сдвинул ушки, нахлобучил шляпу и дополнил:
- Это из воздуха или из сыра вообще было?
Мушка вопросительно прожужжал, а мышка изумленно захлопала ресничками, только открыла ротик, как...
Бравый мыш, старавшийся всей душой и умением, вылетел из кухни, очевидно, обуреваемый горем, стыдом, досадой или еще какими неприятными чувствами. Но нет, это только так казалось: неунывающий Рокки только поправил ус, курточку, засучил рукава и усердно зашелестел книгами с рецептами, застучал поварешка и тарелками, засуетился, готовясь исправиться перед друзьями и удивить их...
- ...Вот! - спустя некоторое время Рокфор, быстрее пули, с новой кастрюлей, вернулся к столу, - Кушайте, пока не остыли!..
Голодная четверка во второй раз привстала и потянулась к угощению, что незамедлительно было разложено по тарелочкам.
-Ап! - Сырная ромашка! - прокомментировал с гордостью творец очередного чуда с его обожаемый продуктом и, затолкав за обширную шею салфетку, открыв ротик широко и закрыв глазки, приготовился его смаковать, но вдруг...
- Рокки, очки тебе, что ли надо?! - возмутился красноносый бурундучок, яростно мотая головкой, пытаясь зубками отщипнуть кусок от, наверное, самого толстого в мире, лепестка из сыра.
- Фу, жирная какая! - как на автомате заголосил вслед за ним Чип, для большего эффекта запустив во Вжика кусищем ромашки.
Гаечка только и успела увернуться.
- Честное слово, я хотел переделать! - весело обратился усатый повар к бурундучкам, но они его не слушали - загоревшись идеей, Дейл тоже стал бросаться лепестками ромашки из сыра, чем устроил из всегда чистого уголка Штаба целую лужайку из желтых, текучих и плотных пятен.
Все это продиктовало мышу, душевному и искренне желавшему только лучшего для этих маленьких хулиганов, которых он любил всем сердцем, только одно: поспешить было опять на кухню, должен же состояться сегодня у них обед, на котором было б всем устраивающее их блюдо...
Он, не теряя надежды, поправил шлем летчика и повернулся снова вдохновлено копаться в рецептах, но вот...
- Рокки, спасибо, очень красивые и вкусные и розочка и ромашка! - раздалось тихонечко у него за спиной.
Обрадованный, он поспешил обернуться - то была Гаечка, гладившая мушку, сыто урчавшую у нее в лапках, раскрасневшуюся (очевидно, ей очень понравились кулинарные придумки и... было стыдно за расшалившихся и так часто порою совсем не ценивших их бурундучков).
- Но ведь Дейлу показалась сырная розочка очень тонкой, я побежал исправлять - от усердия перестарался, видать, но надеялся - понравится, а Чипу и ромашка не очень - жирной назвал!.. - без тени грусти оживленно рассказал с усмешкой Рокфор.
- Ты все отлично сделал - заверила его мышка, аккуратно целуя в щечку, - А они... Они просто балуются, не сердись на них, Рокки!..
...- Ни в коем разе! - подмигнул он ей, удаляясь на кухню и готовясь погрузиться в новую...
Историю... в ломтиках ...

[Yandex Bot]